Его холодные глаза скользнули по ее телу.
– Очень соблазнительная рубашонка. Миленькая и невинная. Весьма пикантная перемена после того шокирующе алого платья, в котором вы щеголяли сегодня вечером. Но мне нравятся контрасты, это… это меня интригует…
Загнанная в угол, Меган глянула на него с гневным вызовом, стараясь не показать, что на самом деле испытывает страх.
– Кстати, о девственницах, – напомнила она, чувствуя, что не в состоянии говорить таким твердым голосом, как бы ей хотелось, – что-то не припомню, чтобы вы говорили мне о своей предстоящей женитьбе на Элени.
– Разве?
– Вы прекрасно знаете, что не говорили. Вы намекали, что…
– …что предпочитаю более спелые фрукты. Что ж, это действительно так. – Он протянул руку, взял Меган за подбородок и приподнял ее лицо, пристально изучая его в лунном свете. – Я предпочитаю женщину, которая в состоянии удовлетворить мой аппетит, которая знает, как отвечать на мои поцелуи, чье тело тает под моими ласками наподобие теплого меда. Женщину, чьи груди горячи, круглы и упруги под моей рукой…
Своим обволакивающим, гипнотическим взглядом он удерживал ее в томительном плену и медленно-медленно вел кончиком пальца по шее… и дальше, обводя изящное кружево на вырезе рубашки, поглаживая мягкую кожу, шелковистую и ароматную после душа… и ниже, затененную ложбинку между, грудями.
– Горячие… круглые… и соблазнительные… – Его голос звучал низко и хрипловато, опутывая чувственным облаком, подавляя волю. – Как нагретые солнцем персики, сладкие и сочные, такие бархатистые, ждущие, когда их сорвут…
Она глубоко втянула в себя воздух, ощущая полнейшую беспомощность, не в состоянии остановить его, когда он спустил с ее плеча бретельку ночной рубашки и обнажил круглую и упругую грудь, сияющую в лунном свете бледно-сливочным цветом, увенчанную нежно-розовым соском.
– Omorfi… Прекрасно… – протянул он, удовлетворенно улыбаясь.
Кончиком пальца он прикоснулся к торчащему пику груди, и словно острые жгучие искорки разлетелись по всему ее телу. Она закрыла глаза, чувствуя, что все эмоции сосредоточились сейчас на его опытном пальце, который круговыми движениями лениво обводил ее сосок.
– Ты хочешь, чтобы я остановился? Тебе достаточно сказать одно только слово… Но ведь мы оба знаем, что ты этого не сделаешь, не так ли?
С внезапной силой он притянул ее к себе, сладко и властно обхватил ладонью грудь, его губы впились в ее рот с дикой ненасытностью, открывая ее губы со столь неуемной жаждой, что она покорилась его поцелую, не в силах противостоять его горячему языку.