Точь-в-точь как в ее сне.
Она уставилась на надгробие, ожидая, что из букв, высеченных на камне, вот-вот начнет сочиться кровь.
— Все хорошо, Рейн? Ты вдруг побледнела.
— Мне снилось это место, — сказала она, задыхаясь. Глаза Виктора блеснули.
— Так, значит, у тебя тоже это бывает?
— Что бывает?
— Сновидения. Это фамильная особенность Лазаров. Твоя мать никогда не рассказывала тебе об этом?
Она покачала головой. Мать жаловалась врачам на кошмары дочери до тех пор, пока Рейн не научилась молчать о своих снах.
— У меня бывают такие сны, — продолжал Виктор. — У твоей бабушки они тоже были. Живые, повторяющиеся сны. Иногда о будущем, иногда о прошлом. Мне всегда было любопытно, передалось ли тебе это от меня по наследству.
— От тебя? Мне? — спросила Рейн удивленно.
— Конечно. Тебе от меня. Мне казалось, что такая смышленая девочка, как ты, сама должна догадаться об этом.
Он терпеливо ждал, пока она придет в себя. Наконец она заговорила, запинаясь:
— Ты хочешь сказать, что ты… что моя мать…
— У твоей матери много тайн.
Ей казалось, что под ней разверзлась земля. — Ты ее соблазнил? Виктор фыркнул.
— Я бы не стал это так называть. Соблазнение предполагает какие-то усилия со стороны того, кто соблазняет.
Рейн была так шокирована, что даже не заметила оскорбления в адрес своей матери.
— А ты уверен? Виктор пожал плечами:
— С Аликс ни в чем нельзя быть уверенным, но учитывая твои сны и то, как ты выглядишь, ты определенно либо от меня, либо от Питера. И я лично убежден, что ты от меня. Я это чувствую.
Слова собственника. Они вибрировали в ее голове.
— Почему?
Он нетерпеливо взмахнул рукой.
— Она красивая женщина, — сказал он обыденно. — И я хотел доказать свое превосходство над Питером. Не то чтобы это удалось или была какая-то необходимость. Мы были слишком разными. Я и так его испортил. Все время делал за него грязную работу. И это была ошибка. Я надеялся уберечь его от темной стороны жизни. Но это не сработало. Он все равно столкнулся с ней. Он нашел Аликс.
Она протестующе вскинула руки:
— Виктор…
— Ему нужен был кто-то, кому бы понравилась его чувствительность. — Лицо Виктора вспыхнуло гневом. — А не жадная до денег дрянь, которая раздвигает ноги перед каждым, кто готов ублажать ее.
— Довольно! — закричала Рейн Он отпрянул, шокированный ее тоном. Она заставила себя не отвести взгляда от его горящих глаз, напуганная своей наглостью.
— Я не потерплю, чтобы так говорили о моей матери. Виктор поаплодировал ей:
— Браво, Катя. Если бы это был тест, ты бы его прошла с легкостью. Аликс не заслуживает такой преданной дочери.