— Ждите, — сказала Мириам.
И, смешав камешки, ссыпала их в шкатулку.
— Подождите, — прижав руки к груди, попросила Ксения. — Я ничего не поняла. А «венец»? Вы будете снимать «венец»?
— Венец исчезнет, как только вы получите ответ, — сказала Мириам и, отвернувшись от Ксении, перевела взгляд своих голубых глаз на Александра.
— Я передумал, — торопливо отказался он.
— То есть? — удивилась колдунья. — Вы не хотите, чтобы я поработала с вашей проблемой?
— Он хочет, — стараясь скрыть разочарование, мужественно сказала Ксения. — Все нормально, работайте.
Александр предупредительно поднял ладонь:
— В другой раз.
— Что-то случилось? — В голосе Мириам послышались подозрительные нотки. — Вам не понравился мой метод?
— Методы могут быть самые разные, я понимаю, — сказал Александр. — Просто у меня разболелась голова.
— Я сниму вам головную боль, — пообещала Мириам.
— Извините.
Он поднялся и потянул Ксению за рукав. Когда они шли по дорожке к калитке, Мириам смотрела им из окна вслед — он чувствовал ее взгляд.
Он знал, что ему необходимо вырваться из-под контроля. Он не обвинял Ксению — она искренне желает ему добра. Но добра в своем понимании. Конечно, неудачи случались у него и раньше, но это были ЕГО неудачи. Он точно знал, что это — его невезение. С вмешательством Ксении судить о чем-либо было вообще сложно. Кто виноват в том, что все его попытки наладить личную жизнь, которые он предпринимал в последнее время, проваливались? Он сам, Ксения или они оба? Нужна чистота эксперимента, а добиться ее в такой ситуации сложнее всего. Но так может продолжаться до бесконечности. У Ксении свои взгляды на жизнь и свои принципы, которые не могут не отличаться от его взглядов и его принципов. Хотя кто заставляет его идти на поводу? Кто сказал, что он обязан отчитываться перед Ксенией абсолютно во всем?
Александр бросил на столик пачку неразобранных писем, поставил рядом пепельницу и закурил. Он курил с удовольствием, с ощущением свободы, которая вдруг свалилась на него. Даже вкус сигареты показался ему совершенно иным — более полным и острым. Он аккуратно загасил окурок и взял в руки письма. На какое-то мгновение ему показалось, что без Ксении он не сможет разобраться ни в одном из них, но Александр сразу же прогнал от себя эту мысль. Безусловно, он привык к удилам, которые она на него нацепила, но пришло время сбросить их.
Он не успел раскрыть первое письмо, как зазвонил телефон.
— Привет, — сказала Ксения, и Александр подумал, что не ошибся. Ксения на расстоянии почувствовала, что удила ослабли и даже провисли, и ей хотелось удостовериться в своих предчувствиях. — Чем занимаешься?