– Тогда я вам напомню, что год назад мы спасли вас не только от финансового краха, но и от тюремного заключения за правонарушения, совершенные вами вместе с младшим членом королевской семьи. Мы сделали это по единственной причине – избежать великосветского скандала. Если откажетесь сотрудничать с нами, я не поручусь за ваше будущее. А Маршалси[7] – не самое лучшее место для человека вашего типа.
– А что, если я пойду в какую-нибудь радикальную газету и расскажу о ваших кознях?
– Это неразумно. В таком случае я не поручусь и за вашу безопасность.
Сэр Гарт скривился.
– Ладно. Я вижу, выбора у меня нет.
– В высшей степени разумно с вашей стороны. Клерк даст вам адрес, по которому следует писать. Не станете же вы переписываться с Министерством внутренних дел, правда? До свидания, сэр. Не сомневаюсь, вы не пожалеете о своем решении.
Хотелось бы верить, думал сэр Гарт, шагая по улице. Вряд ли Джесмонд Фицрой обрадуется, если узнает, что за ним следят по заданию Министерства внутренних дел.
И если он не преступник, то кто же он такой, черт побери?
А Бьюкэмп в это время раздумывал, не снарядить ли полицейского агента, пусть проследит и за сэром Гартом, и за Фицроем.
Проводив своих неожиданных гостей, Джесс послал за вернувшимся из Лондона Кайтом. Они вместе отобедали и устроились для разговора в гостиной: в библиотеке шел ремонт. Джесс наполнил два бокала портвейном и, попивая маленькими глотками вино, приготовился слушать то, что выяснил Кайт.
– О банкире Боулби сведения скудные, ничего существенного, одни слухи. Я попросил своего старого друга продолжить поиски. Он зацепился за ниточку, связывающую Боулби с ростовщиками. Но если вы собираетесь выступить против него, нужны крепкие улики.
С миссис Чарлз Херрон мне повезло больше. Я встречался с человеком, у которого весьма обширные знакомства в столице и в провинции. По его словам, Чарлз Херрон был преподавателем, членом совета колледжа в Оксфорде. Ему было около пятидесяти, когда он неожиданно получил наследство и оставил университет, решив жениться.
Взглядов он придерживался передовых, считая, что женщина может сравниться умом с мужчиной, если получит надлежащее воспитание и образование. Памфреты были его дальними родственниками, потому, встретив мисс Джорджину Памфрет, которой было тогда семнадцать лет, он тут же решил просить ее руки. Отец девушки был в восторге – Памфреты еле сводили концы с концами.
Женившись, Херрон целиком посвятил себя воспитанию жены, но через несколько лет умер, а миссис Херрон стала богатой и высокообразованной вдовой.