— Катя, — сказала она другим тоном — почти мягко, — я не спрашиваю, есть ли у тебя связи с мужчинами…
— Ну что ты, мама, — отозвалась Катя, — как можно… — и глотнула чаю.
— Но любая полноценная женщина должна стремиться к созданию семьи…
Чашка со стуком опустилась на стол.
— Господи, — прошептала Катя, — раннее утро, а ощущение, будто я всю ночь таскала камни…
В глубине квартиры хлопнула дверь — это проснулся Денис.
— Всем привет! — сказал он, проходя мимо кухни в ванную.
Увидев его заспанное, но уже веселое лицо, обе женщины отозвались хором:
— Привет…
И наступило перемирие.
Мать занялась сырниками для внука. Катя — собой, и уже через час, красивая, легкая, почти блистательная она шагала по коридору Останкино.
Встречные здоровались с ней — тепло, даже слишком тепло, что несколько удивило Катю.
Редактор из спортивного вещания показал ей большой палец.
— В смысле?.. — уточнила Катя. — Дивно хороша?..
— Хорошее не бывает!.. — с энтузиазмом ответил редактор, хотя прежде ограничивался лишь кивком головы. — Поздравляю.
— С чем?..
— Ладно тебе! — усмехнулся он и свернул в мужской туалет.
Пожав плечами, Катя направилась дальше — к кабинету Кирилла.
В приемной царила какая-то суета. На столе секретарши в беспорядке валялись папки. У самой секретарши — вышколенной длинноногой девицы — было растерянное лицо, красные пятна на щеках…
— Где он? — спросила Катя. — У себя?
— Кто? — уточнила секретарша. Катя удивленно хмыкнула:
— Ну, кто? Шеф твой.
Катя не любила эту девицу — безусловно, хорошенькую. Может быть, потому и не любила. А, возможно, причина была в другом: в бесшумной поступи, вкрадчивом лепете, всегда потупленных глазках — про себя Катя называла ее змеей в шоколаде. «Наверное, по мозгам от шефа получила», — подумала Катя и улыбнулась секретарше:
— Ну? У себя?
— Он у себя… — сдавленно ответила секретарша. — Да…
Катя толкнула дверь и вошла в кабинет.
На столе у Кирилла тоже лежали груды папок. Дверцы шкафа были открыты.
— Привет, — сказала Катя и, не дожидаясь ответа, направилась к столу.
Кирилл поднял голову и внимательно, молча следил за тем, как Катя бросает сумку на стол, как усаживается в кресло.
— Чем обязан?.. — спросил он холодно.
— Что это ты так официально? — удивилась Катя. — Здесь же никого нет… Или кто-то прячется под столом?
Кирилл ничего не ответил.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Нет! Что ты! — воскликнул Кирилл. — Все прекрасно!
И Катя поняла, что и в самом деле что-то случилось, но Кирилл, как всегда, шифруется.
— Не хочешь — не говори. — Она пожала плечами. — Я — по делу.