Когда смех стал откровенно неприличным, к нам подошел мрачный администратор. Его лакированные туфли неодобрительно поскрипывали.
Однако Барни продолжал хохотать взахлеб.
— Мисс Макхью? Позвольте проводить вас в вестибюль.
Я обернулась к остальным, ища моральной поддержки. Но они едва не падали от смеха. Это была настоящая истерика.
Наконец Барни взял себя в руки.
— Я так и знал! Энни, они хотят упрятать тебя за решетку. Им уже известна твоя репутация. Они думают, что ты хочешь потребовать деньги за работу, которую мы для них выполнили. В свое время я предупреждал Джерри, что он недооценивает этих типов. Энни, что ты сделала, когда увидела счет? Скопировала его? В трех экземплярах?
— Замолчи, Барни. — Внезапно Сандра стала серьезной. Она следила за Джерри, который все еще стоял у регистрационной стойки, повернувшись к нам спиной. — Мне кажется, что-то случилось. Энни, проводить тебя?
— Не смеши меня. Наверно, он опять потерял свой ключ. Второй за эту неделю. Вот так сыщик!
Но Джерри действительно выглядел странно. Еще страннее, чем обычно.
Как его назвала Пенелопа? Первобытный. Да, именно так.
«Ужасно привлекательный, — жеманно сказала она. — Но в нем есть что-то почти… почти первобытное».
«Заносчивая кобыла! — смеялся Джерри, когда я рассказала ему об этом. — Что она понимает в первобытном? Она всю жизнь купалась в роскоши».
Сейчас я шла к нему, пытаясь не хихикать. Первобытный, надо же! Человек, выпивший три бокала «Дом Периньон», не может не смеяться.
Администратор гостиницы провел нас в маленький кабинет без окон позади регистрационной стойки, а затем выскользнул наружу, бесшумно закрыв за собой дверь.
Джерри явно нервничал. Не был уверен в себе. Странно… У него было много черт, в том числе и не слишком приятных, но отсутствием уверенности в себе он не страдал. Сейчас Джерри переминался с ноги на ногу, видимо, собираясь мне что-то сообщить.
Это показалось мне очень привлекательным. Даже сексуальным. Наверно, так на меня действовало шампанское.
Я протянула руку и коснулась его лица.
— Джерри, ты ужасно милый. Тебе когда-нибудь говорили, что ты милый?
Он схватил меня за руки.
— Энни, мне нелегко это сказать, но… она… я… Наверно, будет лучше, если ты прочитаешь об этом сама. — Он сунул мне в руку сложенную газету. Сложенную так, что, даже будучи навеселе, я не могла не увидеть название рубрики «РОЖДЕНИЯ, СВАДЬБЫ И СМЕРТИ».
Возглавляла список фамилия «БИЧЕМ».
— О, эта фамилия мне знакома! — засмеялась я. А потом начала читать.
«БИЧЕМ, КЛАРА. Скоропостижно скончалась. Глубоко скорбят ее безутешные дочери Пенелопа и Франческа, сын Джейми, зять Джеймс и любящие внуки Саймон и Эйми. Цветов просят не присылать. На похороны приглашаются только родные и близкие».