— Так вот, ее не существует. Этот тип нарушает все мыслимые и немыслимые инструкции.
— Прибереги это для своего отчета.
— Энни, теперь ты понимаешь, как мне здесь живется? Скажи спасибо, что ты не работаешь с этим гунном. Он настоящий Аттила.
Тут пробудился факс, стоявший в передней, и Джерри направился к нему.
— С ним действительно так трудно? — спросила я Барни.
— Действительно. И все же он самый лучший сыщик, с которым мне доводилось работать. Но если ты передашь ему эти слова, убью! — пригрозил он.
Мы заговорщицки перемигнулись.
Джерри вернулся, помахивая листком бумаги:
— От Деклана. Он не сможет вернуться раньше пятницы. Какие-то трудности с паромом, будь он проклят. Так что на его выступлении в суде можно поставить крест.
— А почему он не может переслать свои показания по факсу? — спросила я.
— Трудновато переслать по факсу тысячу блоков контрабандных сигарет! — Барни рассмеялся. — Правда, они станут контрабандными только в том случае, если сумеют миновать таможню. Однажды у нас была большая дискуссия на эту тему. Разве это незаконно, если?..
— Барни, ступай писать отчет. А ты, Энни, перестань подзуживать его. Я руковожу сыскным агентством, а не дискуссионным клубом.
Барни отошел в сторону, пропуская Джерри к письменному столу. Но сделал это так неловко, что полой робы задел пластмассовую чашку. Та взлетела в воздух, залив бурой жидкостью разложенные на столе документы. Барни попытался поймать ее, но свалил телефон. Тот со стуком грохнулся на линолеум, и пластмассовая трубка распалась на две части.
Мы с Барни как зачарованные следили за половинкой трубки, которая скользнула по линолеуму и исчезла под внушительных габаритов шкафом.
Возмущенный Джерри швырнул листок на стол, и тот приземлился в лужу кофе.
— Боже всемогущий, дай мне сил! Меня окружают дураки и бездарности! — Мне показалось, что Джерри готов лопнуть от злости.
Мы с Барни зажали себе рты, чтобы не прыснуть со смеху.
После нескольких коротких часов, проведенных в сыскном агентстве, я думала о возвращении на Хейни-роуд с ужасом. Хотя в гневе Джерри был похож на питбуля, но в его конторе кипела жизнь. Точнее говоря, била ключом. Мы с Барни так хохотали, что Джерри пригрозил взыскать с нас стоимость телефонного аппарата.
— Здесь вам не цирк! — бушевал он.
Этого было достаточно, чтобы мы закатились снова. Кончилось тем, что Джерри, все еще качавший головой при виде учиненного Барни разгрома, тоже присоединился к нам.
За это время на Хейни-роуд ничто не изменилось. Миссис Бичем, как всегда, сидела с каменным лицом и напряглась всем телом, когда во время вручения наполненной до краев чашки на ее юбку упала крошечная капля чая. Поэтому передача тарелочки с печеньем стала для меня настоящим испытанием. Улыбаться ей означало даром тратить время. Ледяную стену, которой она окружила себя, можно было прожечь только паяльной лампой.