Исполненный признательности, Воган коснулся рукой ее щеки и мягко погладил.
— Вы и вправду считаете это важным, мой безымянный друг?
Его рука излучала тепло, согревавшее Джулиану, а близость этого едва знакомого мужчины сводила ее с ума.
— Да.
Пальцы медленно заскользили вдоль ее щеки вниз, к подбородку.
— И вы будете моим другом?
— Да. — На этот раз в голосе Джулианы прозвучала твердость.
— Ну что ж, теперь у меня появился друг. — Он с чувством посмотрел ей в глаза и задушевно, почти шепотом произнес:
Был бы в сердце жар,
А в душе любви пожар,
Если верен ты и горд,
Мы нанесем судьбе удар.
И, прежде чем Джулиана осознала, что он повторяет следующую строфу из поэмы Мориса, Воган склонил голову и запечатлел легкий поцелуй на ее губах.
Сперва было потрясение, но его поцелуй, исполненный нежности, подарил ей нечто, чего ей прежде не приходилось испытывать. Никто и никогда так не дотрагивался до нее! Никто и никогда просто не имел права так дотрагиваться до нее. Его поцелуй был самым ужасным оскорблением ее чести, но и самым сладостным удовольствием в ее жизни…
Не владея собой, Джулиана закрыла глаза, наслаждаясь мягкостью его губ и гадая про себя, так ли король Артур некогда целовал Гвиневеру. Вся отдавшись этому новому для нее чувству, она, казалось, забыла обо всем на свете.
Едва Джулиана попыталась перевести дыхание, как он обхватил ее за талию и еще крепче прижал к себе, словно она могла упасть. Запутавшись в юбках, она очутилась в объятиях Риса, боясь, как бы он не услышал, как бешено бьется в груди ее сердце. Заметь он ее смятение, он только воспользовался бы этим и продлил их поцелуй, даруя ей неизведанное наслаждение. Его губы были так мягки и нежны в своей настойчивости, так легки, словно дыхание! Джулиана внезапно вновь ощутила их на своих губах и, закрыв глава, полностью подчинилась сладостному ощущению.
— О Боже, госпожа! — донесся до нее крик на английском языке. — Джулиана! Прекратите сейчас же!
Громоподобный голос камеристки столь неожиданно прервал их упоительную близость, что казалось, то был глас Божий, снизошедший с небес. Оттолкнув от себя Риса, Джулиана отшатнулась в сторону и в ужасе прикрыла губы руками. К ней, выбираясь из шумного зала, уже спешила Летиция в сопровождении печатника Пеннанта.
Но Воган не обратил на них ни малейшего внимания. Его чувственные губы дрогнули в улыбке.
— Джулиана… по крайней мере, теперь я знаю, как вас зовут.
Но и Летиция уже подоспела.
— Идемте, — сказала она, оттаскивая Джулиану прочь от Вогана и бросая красноречивые взгляды на Пеннанта. — Сейчас же пойдемте домой.