Как ни старался он не поддаваться эмоциям, ему не удавалось полностью владеть собой. Граф наблюдал за ней, раздираемый самыми противоречивыми чувствами. С одной стороны, он испытывал желание обладать ею, с другой стороны, Дамиан по-прежнему злился на нее. Все это, вместе взятое, и что-то еще, чего он точно не мог для себя сформулировать, вышибало его из колеи.
Наконец Фэлон преодолел несколько шагов, что отделяли его от Александры, и резко притянул ее к своей груди.
– Отвращение? Вы говорите, что будете испытывать ко мне отвращение? Сейчас посмотрим.
После этих слов он поцеловал ее – грубо, властно, свирепо. Кровь ударила ему в пах, и желание стало просто мучительным.
Сначала Александра сопротивлялась. Отталкивала его руками, упиралась в его грудь и пыталась высвободиться из беспощадной хватки. Ощущая слезы у нее на щеках, Фэлон непроизвольно смягчил поцелуй. Не желая больше причинять ей боль, он только просил у нее губами ответа, чтобы вкусить уже изведанную сладость. Он знал, что наступит момент, когда ее раздражение сменится увлечением, а неукротимый гнев – страстным желанием.
Александра приникла к нему обмякшим, податливым телом, раскрыв теплые трепещущие губы, пропуская его язык внутрь своего рта. Он застонал от того, что его снова бросило в жар и свело живот от неутоленной жажды. Возможно, Дамиан подхватил бы Александру на руки и перенес на постель, не издай она единственного жалобного звука, тихого и одновременно пронзительного. Ее стон напоминал крик раненой птицы. От него защемило душу. Это была отчаянная мольба неопытного сердца, сдающегося на милость победителя.
Дамиан чувствовал себя совершенно обескураженным. Он собрал в кулак волю и все, что оставалось от его порядочности, и заставил себя оторваться от нее. Александра вынудила его отступить.
Несколько секунд растянулись в бесконечность. Он не двигался и не сводил с нее глаз. Тело сгорало от неудовлетворенного желания, но он старался не обращать внимания на все еще бушевавшую в нем бурю. Отвернувшись, граф прошел через всю комнату, поднял с пола отброшенное платье и швырнул его к двери, к тому месту, где стояла Александра.
– Оденьтесь, – приказал он, – пока я не передумал.
Девушка схватила одежду и выставила ее на вытянутой руке перед собой, пытаясь прикрыться. В ее широко раскрытых глазах застыла растерянность. Сочные темно-розовые губы еще не успели остыть от его поцелуя.
Дамиан заставил себя повернуться и пойти за бренди. Сейчас ему как никогда нужно было выпить.