– Только то, что мне рассказал Филип. Я знаю, что она была его женой и что она умерла.
– А он вам рассказал, как она умерла? Глаза Габби в лунном свете были огромными и блестящими, а ответ еле слышным.
– Он сказал... он сказал... что убил ее. Страх душил ее.
– Бог мой! – воскликнул Марсель. – Если он сам так сказал, значит, это правда. Точные обстоятельства ее смерти были неизвестны, но ходили слухи, что ее задушили.
Габби вздрогнула и невольно положила руку на шею, и Марсель, увидев такую реакцию, проклял себя за эти слова, которые только усилили ее муку. Желая успокоить ее страхи, он привлек ее в свои объятия, поскольку она не протестовала, провел рукой по ее шелковистым волосам и положил руку ей на талию. Пальцами он почувствовал дрожь ее тела и инстинктивно привлек Габби поближе. Внезапно он испытал огромный прилив нежности и неопределенное желание оберегать эту трогательную, юную девушку.
– Марсель, – робко начала Габби, – Филип дал мне понять, что вы имели какое-то отношение к смерти Сесили. – В глубине души она знала, что, если Марсель каким-то образом связан со смертью жены Филиппа, она никогда не сможет принять его дружбу.
– Черт возьми! – выругался Марсель. – Меня даже не было там в день ее смерти. Я просто был ее другом, дорогая, так же, как я хотел бы быть вашим другом. Когда безумная ревность Филиппа стала для нее невыносимой, она обратилась ко мне, и я принял ее к себе в дом. Но вскоре Филип явился за ней и вынудил ее вернуться в Бельфонтен.
– И что произошло потом?
Марсель выдержал драматическую паузу, устремив взгляд в небо, будто бы в поисках ответа.
– Он запретил ей под любым предлогом покидать Бельфонтен и силой вынуждал ее к близости, пока она не забеременела. Он ошибочно полагал, что ребенок укротит ее и привяжет к нему.
– А что случилось после этого? Почему он убил ее?
– К сожалению, я ничего не знаю об обстоятельствах ее смерти. Из-за того, что Сесили обратилась ко мне, когда она нуждалась в защите, ваш муж отчего-то считает меня виновным в событиях, приведших к ее смерти. Поверьте мне, дорогая, – продолжал он с выражением оскорбленной невинности на лице, – я ни в чем не виноват, кроме того, что пришел на помощь бедняжке в час нужды. В день Страшного суда ответ Богу придется давать Филиппу Сент-Сиру, а не мне.
– Благодарю вас, Марсель, – сказала Габби, – за то, что вы мне это рассказали. Как я могу жить с таким чудовищем? Ваши слова придали мне мужества. Когда наступит момент, я теперь знаю, что делать.
– Обратитесь ко мне, когда вам понадобится поддержка, – предложил Марсель. – Я помогу вам, что бы вы ни решили.