- Роника, я только что закончил суточный полет, у меня бензедриновое похмелье и завтра утром мне предстоит лететь снова. Дорогая, пожалуйста, дай немного поспать. Я не прошу слишком многого, я не собираюсь отлынивать, когда мы окажемся в постели, но не могу же я бодрствовать все время.
Она хихикнула, отшвырнула мою шляпу и меня поцеловала. Лицо её было холодным после морской воды, мокрые волосы коснулись моего лица. Теперь почти автоматически я должен был сорвать с неё остатки одежды, но я смертельно устал и потому воспротивился этому желанию. Но, так как она была счастлива, я тоже рассмеялся.
- Филипп, ты в самом деле устал?
- Да, Вероника, дорогая. Я действительно устал.
Она снова поцеловала меня и надвинула шляпу мне на глаза. К тому времени, когда она вернулась с выпивкой, в которой плавали кусочки льда, я уже снова спал, и она легла рядом и тоже заснула. Лед медленно растаял под лучами солнца, скользившими по фасаду дома.
С моей стороны было трусостью ранее не упоминать о Веронике, но следует же человеку иметь в жизни что-то недосказанное. Я провел на Датосе неделю, прежде чем понял, что:
1) для меня нет здесь ни одной девушки, если конечно я не женюсь на одной из местных красавиц;
2) мне нужен кто-то, кто готовил бы еду и нежно бы меня любил, когда я усталый буду возвращаться домой;
3) это место должно было понравиться Веронике.
Я поговорил на эту тему в "Интернейшнл Чартер" и попросил разрешения привезти её сюда. Генерал замолвил за меня словечко и фирма согласилась. Думаю, они провели в Лондоне быструю проверку, чтобы убедиться, что она не работает на спецслужбы и не замешана в каком-то другом грязном деле. Поэтому я позвонил ей, она бросила своего пробивного молодого продюссера и первым же рейсом прилетела на Датос. "Интернейшнл Чартер" привезла её даром одним из грузовых рейсов. Может быть они и мошенники, но заботятся о своих собственных интересах.
Мы провели с ней три месяца и оставшиеся двадцать один месяц в "Интернейшнл Чартер" представлялись теперь не такими уж мрачными. Фактически я даже наслаждался жизнью. Мне нравилось летать, если не считать те случаи, когда это становилось опасным. Я зарабатывал кучу денег и почти их не тратил. И довольно долго мне удавалось подавлять мысль о том, что я работаю на Лондон. Мы были с ней счастливы. Конечно, я не говорил Веронике о том, что я двойной агент, и не думаю, что она подозревала, что с компанией "Интернейшнл Чартер" тоже что-то не в порядке. Она считала, что мне каким-то образом удалось получить хорошую работу, на которой приходиться нерегулярно летать на самолетах, а между этими полетами хватает времени для отдыха. Ей это подходило идеально.