— Ты думаешь, что забудешь меня, Пруденс? Лежа в постели холодными зимними ночами, думаешь, ты забудешь, как я целовал тебя, как прикасался к тебе?
Девушка опустила глаза, но Себастьян присел перед ней на корточки. Она отвернулась от него.
— Ты не забудешь меня. Клянусь, я буду преследовать тебя всю твою оставшуюся одинокую жалкую жизнь. Даже если ты выйдешь замуж за Тагберта и он придет к тебе в постель в своей длинной ночной рубашке, кого, по-твоему, ты увидишь, закрыв глаза? Не его. Ты увидишь меня.
— Прекрати! Ты не понимаешь!
Себастьян горько улыбнулся.
— Я понимаю одно. Дураком я был, отпустив тебя с моей постели. Ты бы дважды подумала, прежде чем выдать шерифу отца своего ребенка. — Он наклонился вперед и прошептал прямо ей в ухо: — Держись от меня подальше, Пруденс Уолкер. Больше я не повторю этой ошибки. Обещаю тебе.
Себастьян подошел к стене и повернулся к девушке спиной. Пруденс поднялась и на негнущихся ногах пошла к выходу. Себастьян оглянулся через плечо, и на какое-то безумное мгновение ему показалось, что она вот-вот упадет. Если это случится, он не сможет поймать ее. Но девушка, слегка покачнувшись, оправилась от потрясения. Нежный аромат жимолости защекотал ноздри Себастьяна, когда она проходила мимо.
Себастьян зажмурил глаза, твердо решив для себя, что Тагберт никогда не увидит, как он плачет.
Пруденс прошла мимо Арло, не замечая его. Что-то в выражении ее лица удержало шерифа от расспросов.
Девушка подобрала юбки и направилась по раскисшей дороге в сторону «Липовой аллеи». Теплый ветерок высушил жгучие слезы.
На востоке розово-персиковые полосы чистого неба, расширяясь, теснили серые облака. Они обещали чудесный день, превосходный день для свадьбы.
Пруденс ускорила шаги. Она должна вернуться в «Липовую аллею». Она нужна там, ибо ей придется иметь дело с бьющейся в истерике тетей, когда та обнаружит, что ее жених сбежал. Триция доверяла ей. Пруденс должна быть сильной. Она не имеет права поддаваться своим собственным переживаниям.
Боль иголками кольнула голову. Пальцы сжали виски.
«Перестань гримасничать, дорогая. Ты не становишься привлекательнее». Пруденс некстати вспомнила неодобрительное замечание Триции. Девушка опустила юбки и пустилась бежать, не разбирая дороги.
«Первое, что ты должна сделать, — это научиться драться, применяя недозволенные приемы. Себастьян не понимает по-другому».
Джейми уже, наверняка, давно скрылся. Себастьян не вернулся из своей ночной поездки, а Джейми слишком умен, чтобы не понять, что произошло что-то дурное.
«Ты не забудешь меня». Голос Себастьяна не-прошенно ворвался в ее воспоминания. «Клянусь, я буду преследовать тебя всю твою оставшуюся одинокую жалкую жизнь».