— Я имею в виду кражу графина с виски. В будущем, если вам понадобится спиртное для себя или ваших приятелей, вы должны будете подойти ко мне, и я дам вам его.
Себастьян поднял на нее взгляд, его глаза искрились весельем. Казалось, ему трудно было перевести дыхание.
— Ваша тетя озабочена моральным падением, которое привело вас к воровству в собственном доме.
Попытка Себастьяна быть суровым с племянницей Триции потерпела крах. Он выпустил облако сигаретного дыма и зашелся в беззвучном смехе, сотрясаясь всем телом. Он откинул голову назад, вытирая выступившие на глазах слезы, в то время как Пруденс в ярости взвилась из своего кресла.
— Ну не похоже ли это на нее! Триция отчитывает меня за кражу виски, но не за флирт с кучером!
Девушка в волнении размашисто зашагала по кабинету.
— Впервые за все эти годы Триция взглянула на меня чуть ли не с гордостью.
Себастьян икнул. Пруденс повернулась к нему, положив обе руки на стол.
— Давай, смейся. Ведь это не твоя репутация повергнута в прах. Не на тебя старик Фиш смотрит так, словно ты — шлюха Вавилона.
Себастьян, ужаснувшись, прижал руку ко рту.
— Мисс Уолкер, ваша речь! Вы шокируете меня!
— После утренних наставлений Триции я могла бы шокировать тебя еще больше.
Он выпрямился в кресле и с интересом взглянул на нее.
— Это было так плохо?
— Ужасно. Даже папины «Основы анатомии» не подготовили меня к такому. — Пруденс снизила голос до хриплого шепота. — Она учила меня таким вещам, от которых у тебя волосы встали бы дыбом.
Себастьян обмахивался бумагами.
— Что ты говоришь? Продолжай. Ты знаешь, тебе почаще надо сердиться. Это очаровательно. Твои глаза мечут молнии, щеки розовеют. Довольно поразительное преображение моей послушной маленькой племянницы.
Пруденс осмелилась присесть на край стола.
— Племянницы? Ты обижаешь меня. Триция клянется, что ты думаешь обо мне…
Они прокричали в унисон:
— Больше как о дочери!
Пруденс выхватила бумаги Себастьяна и ударила его ими по голове, когда ее ярость растворилась в смехе.
— Эй, осторожнее, — смеясь, сказал он. — Пожалей раненого мужчину, хорошо? — Себастьян, защищаясь, поднял руку в шутливом испуге.
Девушка уронила бумаги.
— Я забыла спросить. Как твое плечо?
— Немного лучше. Масло и яйца свершили чудо. Я бы был в полном порядке, если бы Борис не принимал меня за лепешку. Он все время обнюхивает меня и облизывается в предвкушении удовольствия. Конечно, после трех дней в компании с Джейми, даже общество Бориса покажется очаровательным.
Одна из бумаг соскользнула с конторки. Пруденс присела, чтобы поднять ее. Улыбка девушки сникла, когда она прочла содержание.