Понаблюдав немного, Пейдж подошла к хозяину аттракциона с окунанием и прошептала ему на ухо свою просьбу. Он посмотрел на нее так, как будто имел дело с сумасшедшей. Возможно, он не мог сделать то, о чем она его просила. Тогда она вручила ему пятидолларовую купюру, и он передумал.
Минутой позже Пейдж заменила абсолютно мокрую женщину и уселась на скамейку сама, бросая вызов быстро собиравшейся толпе, удивленной так же, как и Марк.
Она видела, как Марк бросил два четвертака в руку карни, изумление читалось в его холодных голубых глазах, когда он оглядел ее новое ситцевое платье от оборки, открывающей плечи, до бедер. Она скинула туфли и сидела с голыми ногами, пальцами пробуя, насколько холодна вода.
Банг! Мяч пролетел мимо, хотя Марк тщательно целился и бросил его со всем своим умением. Пейдж чуть не упала от удивления и крепко ухватилась за деревянную доску под собой, восстанавливая равновесие и с упреком глядя на вооруженного мячами агрессора. Банг! Мяч опять пролетел мимо. Дрожь нервного возбуждения пробежала по ее коже, и она улыбнулась, потом увернулась, когда третий мяч пролетел примерно в дюйме от ее головы.
– Прости, – извинился Марк, затем добыл еще один мяч и снова прицелился.
– Эй, дай еще кому-нибудь попробовать – крикнул толстый парень в шортах и рубчатой майке, протиснувшись перед размахнувшимся Марком и выхватывая у него из рук резиновый мяч, размером с бейсбольный, за который тот только что заплатил. – Отойди, приятель, – категорично заявил парень, возвращая Марку пятьдесят центов.
Если бы только у Пейдж был фотоаппарат, она стала бы обладательницей бесценного снимка физиономии Марка.
Его реакция вызвала смех Пейдж. Оценивая очередь, которая значительно выросла, и весело считая ряды шумных претендентов, она помахала ему, наблюдшая за тем, как он неохотно согласился и прокладывает себе путь в конец. Пейдж собиралась слезать вниз, когда с воплем полетела в воду от мяча, брошенного жирным парнем в шортах.
Она показалась из воды, ослепленная, мокрая насквозь, стуча зубами и совершенно ошеломленная. Ее одежда прилита к телу. Даже на теплом вечернем воздухе ей было холодно Пейдж почувствовала, что ее соски напряглись и затвердели, прижимаясь к мокрой ткани платья, и, начав осматриваться, она замерла, смутившись. Можно легко представить себе эффект. Он читался в нетерпеливых глазах мужчин, ожидающих своей очереди бросить мяч, жаждущих увидеть, как она снова промокнет насквозь. Их пылкие фантазии разгорались. Она покраснела, поняв, что и ее – также, и быстро нашла в толпе Марка, показывая ему, чтобы он помог ей слезть отсюда к чертовой матери. Марк стоял, сложив руки на груди и глядя на нее со странной всепоедающей улыбкой, которая заставила ее почувствовать не только прозрачность своей одежды, но и своих мыслей. На этот раз он помахал ей.