Т о р г о в е ц ф и г а м и. Мы желаем справедливости и восстановления попранных прав!
Р а з н о с ч и к в о д ы. Мы хотим, чтобы выскочка получил по заслугам!
П р о д а в е ц п т и ц. Нам не будет покоя, пока этого коротышку не столкнут со скалы. Пока он жив, мы будем чувствовать себя недоносками и лакеями!
С т а р у х а. Смерть собаке! Я сама не своя, пока он здесь еще дышит, я чувствую, что зря прожила жизнь, и не смогу теперь с чистой совестью сойти в преисподнюю!
П р е д с е д а т е л ь А р е о п а г а (добродушно) . Это от того, почтенная женщина, что у тебя, как и у всех остальных, нечистая совесть. Этот заезжий поэт, или, иначе говоря, баснописец, у всех нас пробудил чувство вины. Мы все теперь чувствуем себя лакеями и попрошайками, питающимися, как мухи, со стола Аполлона. Нас всех освободит лишь смерть этого наглеца. К счастью, он еще и смертельно оскорбил Аполлона, и поэтому мы с чистой совестью, не испытывая никакого чувства вины, можем отправить его к праотцам. Этот гордец сам подсказал нам, как нужно действовать.
Г о л о с а в т о л п е. Да, действовать! да, немедленно избавиться от нечестивца! Он разбудил в нас чувство вины, он лишил нас покоя и сна! Только лишь казнь горбуна сможет вернуть нам прежний покой!
П р е д с е д а т е л ь А р е о п а г а (опять поднимая вверх руку). Ну вот, все и сказано, граждане Дельф: мы казним его потому, что потеряли душевный покой, но казнь эта справедливая, и проводится по закону. Теперь самое время сказать свое слово пифии. (Делает знак рукой.)
П и ф и я (выходя вперед, устремляя пристальный взгляд на Э з о п а, зловещим голосом).
Мир расступается,
Бездна смыкается,
Все возвращается,
Все открывается!
Тьма надвигается,
С жизнью прощается,
Смерть улыбается,
Путник скрывается!
Вижу проклятия,
Вижу заклятия,
Стоны подземные,
Вопль неприкаянный!
Город рассыплется,
Череп оскалится,
Кости появятся,
Люди развеются!
Падает на землю, и корчится, издавая хрипы и стоны.
П р е д с е д а т е л ь А р е о п а г а. Ну что ж, граждане дельфийцы, как всегда, малопонятно, зато впечатляюще. Теперь остается только произнести приговор. Итак, именем светоносного бога и по решения городского Ареопага, святотатец Эзоп, повинный в бесчисленных преступлениях, о которых нет нужды здесь говорить, ибо они и так всем известны, сбрасывается со скалы в назидание всем остальным!
Ж р е ц ы поднимают вверх руки, и, раскачиваясь из стороны в сторону, начинают тихонько выть.
П и ф и я продолжает лежать на земле.
Возгласы в т о л п е: “Ура высокому Ареопагу!”, “Защитам город от наглых пришельцев!”, “Очистим свою нечистую совесть!”, “Принесем жертву светоносному богу!”