— Оставьте меня, отпустите! — закричала она, пытаясь вырваться.
— Довольно! — произнес Рашид, появляясь на пороге купальни. — Веди себя тихо!
Она подчинилась, но в голове продолжали вертеться способы и планы побега.
Когда ноги и подмышки Шарлотты стали гладкими, без единого волоска, ее снова искупали и cтaли обтирать ароматическими маслами. Шарлотта закрыла глаза, но тело ее оставалось напряженным и готовым к борьбе.
Одели ее в обычный для танцовщиц наряд: сверкающие желтые полупрозрачные шаровары и украшенную топазами, плотно облегающую грудь жилетку. На плечах шелковая накидка, расшитая золотом. Волосы Шарлотты аккуратно расчесали и уложили короной на голове, подвели глаза и накрасили губы. В гордом отчаянии она последовала вслед за Рашидом по коридору.
— Если Халиф рассчитывает, что ему удастся дотронуться до меня, то он глубоко ошибается! — заявила она.
Быть может, Рашид и давился от смеха, но шаг его оставался размеренным и спокойным. Он даже не обернулся к ней, только проговорил:
— Ты должна делать то, что прикажет султан.
— Вот свинство! — возмутилась Шарлотта. Рашид наконец-то обернулся.
— Да, ты не продержишься здесь особенно долго, — В голосе слышалось сожаление. — Ты слишком непокорна и горделива.
Шарлотта театрально вздохнула.
— И что же ты со мной сделаешь? Скормишь меня акулам?
Евнух убыстрил шаг.
— Я могу заверить тебя — такая судьба во много раз прекрасней, чем вызвать гнев султан-валид.
Шарлотта промолчала. Она подозревала, что Рашид, скорее всего, прав. Они вошли в огромный зал. Вокруг там и сям возвышались кушетки и пуфики, на помосте в центре зала свергал и переливался мириадами искристых блесток полот широкой софы, предназначенной для султана. Вокруг него, позвякивая в такт движениям маленькими серебряными колокольчиками, закрепленными на браслетах, порхали танцовщицы.
Халиф, в роскошном наряде, восседал посреди зала, как никогда похожий на настоящего султана. Его тюрбан был увенчан немыслимых размеров сапфиром. Но вот Халиф устремил испытующий взгляд на вошедших.
— Шарлотта, — ей показалось, что он произнес это с усмешкой, — подойди сюда. Я хочу взглянуть на тебя.
Шарлотта приблизилась, нервно облизнув пересохшие губы.
— Повернись! — приказал он. Тон его был доброжелательным, но в нем чувствовалась властность человека, привыкшего повелевать.
Шарлотта медленно подчинилась приказу.
— Да, — вздохнул султан, иногда честь — это большая обуза…
Шарлотта непонимающе уставилась на Халифа.
— Садись, — с еще более тяжким вздохом молвил Халиф, указывая на небольшой пуфик поблизости от софы, — наслаждайся праздником. Сегодня счастливый день для всех нас. Мы полны радости пред лицом Аллаха.