Эмма не знала, верить ли рассказу Джоэллен, но сейчас это не имело значения. Она думала только о том, чтобы найти и предупредить Стивена, что его полукровный брат намерен отвезти его в Новый Орлеан живым или мертвым.
— Спасибо, — сказала она, направляясь к платной конюшне.
— Подожди! — закричала ей вслед Джоэллен. — Ты не сказала мне, что ты здесь делаешь.
Эмма не обернулась.
— До свидания, Джоэллен, — ответила она. Дочь хозяина ранчо подбежала к ней.
— Не уезжай, Эмма, — взмолилась она. — Папа приедет только через несколько дней, потому что клеймит скот, а пансион ужасно скучное место…
Эмма покачала головой.
— У меня нет времени, я не могу составить тебе компанию, Джоэллен. Прости.
— Я солгала, — тараторила Джоэллен, продолжая идти рядом с Эммой. — Стивен не трогал меня. На самом деле вчера он отшлепал меня на главной улице на глазах у всех.
Пряча улыбку, Эмма остановилась и посмотрела в лицо Джоэллен.
— Чего ты хочешь от меня? — спокойно спросила она.
— Я хочу, чтобы ты осталась, пока не приехал папа и не забрал меня.
Невероятно, но отказывать Джоэллен было трудно. Она была избалованна, но еще совсем ребенок, несмотря на свою женственную фигуру и кокетливое лицо.
— Я не могу, — тихо сказала Эмма. — Это действительно важно, чтобы я ехала дальше.
Джоэллен оставила ее, явно обиженная, что кто-то осмелился отвергнуть ее просьбу, и царственной походкой пошла прочь. Эмма надеялась, что девушке будет хоть и скучно, но безопасно в пансионе, и направилась в конюшню.
Маленькая пегая лошадка Генри, по кличке Улыбка, отдохнула и была готова двигаться дальше. Эмма купила в универсальном магазине яблок, коробку спичек и одеяло, которое скатала и привязала сзади к седлу, и отправилась в путь.
Эмма долго ехала, но и на закате стада не было видно. Эмма мучительно боялась провести еще одну ночь на холодной земле и ужиная только яблоками, когда увидела дымок на западе.
Надеясь найти дружелюбных поселенцев, она повернула Улыбку на огонек.
Через полчаса она подъехала к дому. Это был крохотный сруб, но во дворе разгуливали цыплята и сзади возвышался хороший амбар. Две маленькие девочки с косичками и в ситцевых передниках подбежали поздороваться с Эммой.
— Ты мужчина или женщина? — спросила младшая. Нос ей не мешало бы вытереть, а лицо было покрыто грязью и веснушками.
— Она женщина, глупая, — сказала старшая девочка. Она была почти точной копией младшей, только повыше. — Посмотри на ее косы.
— Она могла быть индейцем, — был решительный ответ.
— Я никогда не видела рыжего индейца, и ты тоже, — последовал ответ.