Дрожь усилилась. Джаред сжал руку Каланты.
– Ангелу не следует бояться простого смертного, даже если он чудовище.
Каланта резко вскинула голову:
– Я не ангел, а вы не чудовище. Пожалуйста, не говорите так о себе в моем присутствии.
Его большой палец шевельнулся, странным образом погладив ее по талии, и Каланта снова вздрогнула. Он вообще представляет себе, как его близость на нее действует? Она ощутила это едва заметное движение пальца всем своим существом.
Его губы насмешливо изогнулись.
– В обществе меня воспринимают именно так. Почему вы думаете, что они ошибаются?
– Я узнаю чудовище, если увижу его… теперь. – Джаред не спросил, как именно или что она имеет в виду, и Каланта была ему за это благодарна. Он просто кивнул.
– Но вы в совершенстве подходите на роль ангела.
Ее охватило отчаяние. Такое ненавистное слово – «совершенство». Как бы часто ни повторяли его муж и все его семейство, она не была совершенна. А за ее неспособность достичь идеала расплачивались другие.
Каланта терпеть не могла своего отражения в зеркале. Внешняя красота служила издевательским напоминанием о том, как далека от совершенства она была там, где это имело значение… внутри. Она была слаба и малодушна, позволяла причинять боль другим, потому что сама спряталась за стену ледяной сдержанности, свою единственную защиту от пренебрежения и жестокости, в которых Клэрборн был так искусен.
Она могла бы приложить больше усилий, чтобы защитить слуг от его гнева, но была слишком запугана, чтобы противостоять ему. В результате трусость обошлась ей слишком дорого, а урок о собственном умении совершать ошибки она вызубрила особенно тщательно. Только из-за нее умерла юная девушка – очаровательное дитя, полное жизни и радости. Каланта никогда не простит себя за это и никогда не забудет, что слишком грешна для ангела.
– Внешность обманчива.
Джаред уловил гнетущее отчаяние в глазах Каланты прежде, чем оно скрылось за маской сдержанности. Что она хотела этим сказать? Была ли она таким же монстром, как и ее покойный супруг? Сначала Джаред готов был принять это за истину, но теперь начал сомневаться.
Она буквально излучала уязвимость, несопоставимую с жестокостью натуры. Возможно, она оказалась такой же жертвой своего мужа, как и Мэри? Эта мысль наполнила его холодным бешенством.
– Я сказала что-то, рассердившее вас? – негромко спросила Каланта, и в ее глазах снова на мгновение отразился беспокойный страх.
Джаред сердито уставился на нее, не в силах уследить за женской логикой. С чего бы ему сердиться?
– Конечно, нет! – прорычал он.