– Да, мне тоже так больше нравится, – заявила Мэг, и не успел Уилл сообразить, что к чему, как она раздвинула его ноги и встала на колени между ними.
Неописуемым рывком он отшвырнул своё тело назад, успев только подхватить стул в дюйме от пола. Мэг упала лицом вниз.
– Проклятый мошенник! – запричитала она. – Я разбила себе губу.
– Уилл? – Марло поставил пустую бутылку на стол.
– Никогда губы женщины не прикоснутся к моему члену, – заявил Уилл. – Это неприлично.
– Неприлично? – Марло был искренне изумлён. – Но, дорогой Уилл, предположим, что акт любви совершается обычным путём, – как может что-то, связанное с ним, быть неприличным?
– И грешно к тому же, – сказал, задыхаясь, Уилл.
– Опять же, Уилл, любовь доступных женщин грешна сама по себе, как утверждают некоторые плохо осведомлённые люди. По сравнению с ней все остальные грехи – ничто.
– Грешно, – продолжал настаивать на своём Уилл, сидя на краю кровати. – Это мера нашей низменности как мужчин. Нет необходимости доводить дело до конца. Плотская любовь предназначена для продолжения рода после женитьбы. Люди похотливы и ищут удовольствий там, где их не должно быть, так же как многие ищут удовольствия в драках и убийстве других людей – а сражение и убийство должны считаться гнусной необходимостью. Но завершить преступление… Вот ты, Кит, приставив шпагу к горлу противника и зная, что ты должен убить его, – разве ты сначала, ради удовольствия, отрежешь ему нос и уши?
Марло обдумывал такую перспективу. – Вообще-то мог бы, если бы мне не была противна кровь. В нашей жизни не так уж много удовольствий, а в загробную я не верю. Нет на свете мужчины – если он не евнух, – который бы хоть раз не вонзил своё приспособление в другую женщину, кроме своей жены, или по крайней мере не мечтал бы об этом – а это, в сущности, одно и то же.
– О Боже! – Мэг поднялась с пола и взяла платье. – Вы нанимали меня для того, чтобы покувыркаться со мной в постели, а не для разговоров. Давайте мой шиллинг, я ухожу.
– Не выполнив своего дела?
– Дела? – Она негодовала. – Какого дела, господа? Я разливала вам вино и подавала еду. Если я сейчас лягу на спину, то только для того, чтобы уснуть. Посмотрите на себя. Вам не удастся поднять ваши отвисшие закорючки, если даже вы вставите в них деревянные подпорки. Давайте сюда шиллинг, и по-хорошему разойдёмся.
– Не видать тебе его, милашка Мэг.
– Ошибаешься, дорогой Кит. Давай его сюда, иначе я так закричу, что даже мёртвые сбегутся.
– Спаси меня Господь от этой обозлённой ведьмы! – Марло дотянулся до штанов, пошарил рукой в кармане и кинул ей монету. – По крайней мере не шуми, уходя.