Он так долго перекатывал в ладонях хрустальный бокал, молча разглядывая бегущие во все стороны блики, что Арриан готова была закричать. Наконец он поднял глаза.
— Страдать ли вам или спокойно принять свою участь — дело ваше. Вы все равно будете моей, со свадьбой или без. Выбирайте, что вам больше нравится.
— Неужели вы посмеете? Вы…
— Посмею. Решайтесь скорее, миледи, да я позову свидетелей — они выслушают наши с вами супружеские клятвы.
Медленно поднявшись со своего места, она поняла, что при всем желании не сможет сейчас от него убежать: ноги совсем не держали ее.
— Вы дурной человек, милорд… Но в глубине вашей души наверняка есть крупица порядочности. Вы не станете поступать так со мною. Мой отец убьет вас.
— Очень возможно — потом. Но это не помешает мне сегодня осуществить задуманное.
Она тряхнула головой, не постигая смысла происходящего.
— Да нет, вы просто пугаете меня. Ведь не можете же вы в такую погоду привезти сюда священника. Да и подготовка бумаг требует времени…
— Мы в Шотландии, а не в Англии, миледи. По здешним законам нам нужно лишь назвать себя при свидетелях мужем и женой, и наш с вами брак будет таким же законным, как если бы сам епископ венчал нас в Вестминстерской церкви.
Арриан показалось, будто капкан захлопывается над нею, но гордость все еще не позволяла ей признать свое поражение.
— Я никогда не назову себя вашей женой!
— Как вам угодно. Но я бы на вашем месте взвесил хорошенько все «за» и «против».
Поставив бокал на стол, Уоррик встал и протянул ей руку. Арриан отпрянула и отрицательно замотала головой.
— Ну, же, миледи! Вот увидите, из меня получится превосходный супруг. Она убрала руку за спину.
— Нет.
— Или соглашайтесь стать моей женой, или сейчас же идемте со мною в мою спальню.
Арриан презрительно тряхнула златовласой головой.
— Несчастье стать вашей женой страшит меня сильнее вашей спальни, милорд.
Схватив ее за запястье, Уоррик властно притянул ее к себе, так что она почувствовала его дыхание на своем лице. По глазам, лишенным жалости и сострадания, она поняла, что ее слова не тронули его.
— На свете есть куда худшие несчастья, чем стать моею женой, миледи.
Нахлынувший страх заставил Арриан забыть свое самолюбие, и она взмолилась:
— Заклинаю вас, милорд, не делайте этого!
— Вы же хотите, чтобы ваша тетя получила надлежащее лечение? Доктор Эдмондсон, конечно, прекрасный человек, но его знания и возможности, мягко говоря, ограничены.
— А если я соглашусь… вы обещаете отпустить мою тетю в Эдинбург?
— Обещаю. — Жесткий взгляд серебристых глаз, казалось, пронизывал его насквозь. — Итак, ваш ответ?