Теперь она понимала, почему он не испытал шока и не отвернулся брезгливо, когда увидел культю, оставленную другим медиком. Сотни раз она представляла его в тюрьме, при смерти. И сотни раз пыталась представить те ужасы, что ему пришлось пережить. Неудивительно, что он онемел. Где-то Алекс читала, что военно-полевой хирург работает по колено в крови и горы отрубленных конечностей вырастают возле навеса, под которым проводятся операции. Не мудрено, что человек, наделенный чувствами, может от такого сойти с ума. Если она, Алекс, стала калекой, лишившись ноги, то у него искалечена душа.
Между тем Джон подошел и опустился перед ней на колени. Заглянул в глаза и положил руки ей на плечи. В удивлении приподнял бровь, заметив, что она плачет.
— О, Джон, — прошептала Алекс. — Я так растерянна… Я рада тебя видеть, но это плохо…
Опустив голову, она осторожно, но настойчиво отстранила его руки и утерла платком глаза.
— Я знаю, то, что я скажу, может показаться бессмыслицей, но… — Он вернулся из-за нее, и она была рада, очень рада. — Но я не могу, мы не можем…
Джон подался вперед и кончиками пальцев прикоснулся к ее влажным щекам. Затем обнял ее за плечи и привлек к себе. И Алекс заплакала у него на груди, заплакала так, как не плакала ни разу после смерти Пайтона. Она думала: что же заставляет ее и сейчас испытывать то же чувство невосполнимой утраты?
Наплакавшись вволю, она утерла глаза платком и дрожащей рукой прикоснулась к его щеке.
— Прости за эту сцену, Джон, но тебе нельзя с нами оставаться. Мне будет слишком тяжело.
Алекс судорожно вздохнула и опустила плечи, борясь с новым приступом слез.
— Я знаю, ты не поймешь, — повторила она, глядя на него.
Она так мало знала об этом человеке, и тем не менее ей казалось, что она знает о нем все. Как такое возможно — Алекс не представляла себе, просто чувствовала, что это так. И она догадывалась о том, что ему пришлось пережить, если он решил уйти от людей и вести жизнь отшельника.
Он погладил ее по плечам, затем взял лежавший у нее на коленях мешок и палку и пошел собирать «уголь прерий». Глядя ему вслед, Алекс чуть было снова не заплакала.
Когда мешок наполнился, Джон отвез Алекс к полевой кухне. Он хотел развести костер, но она напомнила ему о правилах. И попросила не помогать ей, когда, вставая, не удержалась и упала. Алекс видела, как тяжело ему оставаться безучастным, смотреть, каких трудов ей стоит подняться, но он не вмешивался, просто стоял рядом. Столько переживаний выпало на долю Алекс в этот день, что к вечеру, когда Джон отвел Грейди в сторону, она даже обрадовалась возможности немного побыть одной. Украдкой взглянув туда, где пасся табун, она с удовлетворением отметила, что Грейди принял предложенную Джоном помощь без колебаний. Все-таки Маккалистер когда-то был доктором и, наверное, разбирался и в ветеринарии. Пора было и ей приниматься за работу — готовить ужин для погонщиков. Но, странное дело, сегодня привычная работа, которую она научилась выполнять почти автоматически, потребовала от нее предельной сосредоточенности.