Дженни понятия не имела, стоит ли делиться своими планами с ребенком. Она не умела обращаться с детьми и говорила с Грасиелой, как со взрослой.
Грасиела устроила из матерчатой рукавички для мытья нечто вроде плота и осторожно положила на нее травинки и листья.
— Они нас найдут, — сказала она.
— Нет, если я как следует возьмусь за дело. Мы постараемся устроить все так, чтобы они не нашли.
Рыжеволосая американка в сопровождении мексиканского ребенка, конечно, бросится в глаза. Ее запомнят. Пока Дженни не изменит наружность, кузенам ничего не стоит выйти на след меньше чем за час.
— Значит, вот как мы поступим. Я снова надену брюки, пончо и мужскую шляпу. Выкрашу волосы.
Дженни невольно вздохнула. Больше всего она печалилась о своих волосах. Ужасно, что пришлось их обстричь как попало, а теперь после купания она их должна намазать ваксой. Вот работенка — не приведи Бог!
— Я не думаю, что любой примет меня за мужчину, особенно присмотревшись, но все равно я не подойду под описание, которое дадут людям твои поганые кузены.
Грасиела с любопытством поглядела на голову Дженни; губы девочки чуть дрогнули в улыбке.
— Погоди заноситься, пока не узнала, что предстоит тебе, — сощурив глаза, предупредила Дженни. — Тебя мы спрячем, превратив в мальчика. Коротко острижем волосы, наденем штаны, курточку, мальчишескую шапку и ботинки. Завтра утром переедем в другой отель. Рыжая американка и ее дочь исчезнут, след оборвется здесь.
Глаза Грасиелы распахнулись в ужасе, руками она ухватилась за волосы.
— Нет! Ты не отрежешь мне волосы! Нет, нет, нет, нет, нет!
Она колотилась в воде, расплескивая ее по сторонам, и пыталась перелезть через высокий бортик ванны, потом бросилась вслепую на Дженни, когда та протянула руки, чтобы удержать ее.
— Я не позволю тебе! Я не позволю тебе! Нет, нет, нет!
— Перестань кричать! Ты слышишь? Перестань сию минуту!
Не обращая внимания на уговоры, громко рыдая, Грасиела упала на четвереньки, отползла в дальний конец ванны и прижалась к ее стенке. Скрутила длинные волосы в жгут и держала их как можно дальше от Дженни.
— Нет! Я тебе не дам!
— Малышка, послушай меня. Да замолчи же! Подумают, что я тебя убиваю!
Внезапно Дженни поняла, что словами эту бурю не остановишь. Ей хотелось ударить Грасиелу с такой силой, с какой она никого в жизни еще не била. Она наклонилась над ванной и уже протянула руку, но вдруг что-то в выражении лица Грасиелы напомнило ей Маргариту. Она замерла. Невозможно представить, что Маргарита могла бы причинить боль даже мухе, не говоря о ребенке. Дженни опустила руку и до боли стиснула зубы.