Он нарочно ее провоцировал. И в ней говорило отнюдь не тщеславие. Она уже двадцать четыре года видела в зеркале свое отражение и прекрасно знала все свои недостатки. Решительный подбородок не позволял ей считаться хорошенькой. Она была невысокого роста, немного коренаста и никак не походила на стройную фотомодель. В целом — симпатичная, но обыкновенная. Мужчины, которые бы ее заинтересовали, не увивались вокруг нее. Остается одно: Максим Дехуп просто развлекается.
— Решил пойти по трущобам! — съехидничала она, протягивая руку за махровой простыней.
Обмотав ею тело, она вышла из душа, твердо намереваясь не стать игрушкой пресытившегося миллионера, каким бы привлекательным он ни казался.
И в то же время стук топора магнитом притягивал ее к окну. Осторожно отодвинув занавеску, она выглянула во двор.
Максим продолжал работать, и груда аккуратных поленьев быстро росла. Когда он нагнулся за очередным чурбаком, тонкая, словно масляная пленка пота заблестела на его атлетических плечах.
Пальцы Джорджианы судорожно сжались, сминая накрахмаленную оборку занавески. Ах, до чего ж приятно было на него смотреть!
Вечернее солнце золотыми лучиками играло в его волосах. Мускулы спины и рук наливались, когда он поднимал топор вверх, чтобы потом мощно опустить его прямо в середину стоящего полена. Удар — и две половинки готовы.
Джорджиана вынуждена была признать, что хотя Максим Дехуп и считается богатым плейбоем, но топором он орудует так, словно работал им всю жизнь. Неудивительно, что он в такой прекрасной форме! Его мускулы натренированы и закалены физическим трудом.
«Может быть, он всегда рубит дрова, чтобы произвести впечатление на своих подружек?» — спросила она себя и тут же рассмеялась над столь абсурдным предположением.
Наверное, шорох занавески привлек его внимание: он неожиданно посмотрел на ее окно. Испугавшись, что любое движение выдаст ее, Джорджиана застыла до тех пор, пока он снова не вернулся к работе. Он ее не заметил… По крайней мере она на это надеялась!
Спустя четверть часа она уже была одета в свой любимый свитер цвета нефрита и черные шерстяные брюки. Задержавшись у зеркала, она подвела глаза темно-серым карандашом и наложила дымчатую тень. Немного поколебавшись, стала выбирать духи. Они были ее слабостью. Совсем недавно она купила экзотическую смесь, предназначенную для вечерних встреч, полных обещаний. Однако здравый смысл возобладал, и она выбрала не их, а легкие, чуть смолистые духи.
— Можете входить! — спустя минуту крикнула она от двери кухни.
— Я почти закончил! — отозвался он.