Когда моя бабушка последний раз вышла из больницы, мой дедушка тащил её чемодан, и тот был таким тяжёлым, что дедушка пожаловался, что чувствует себя кривобоким. Моя Франко-Канадская бабушка была настолько благопристойна, что никогда не показывалась на людях в купальнике и всегда пускала воду в ванной, чтобы скрыть любой звук, который она могла издать. Выходя из Больницы Пресвятой Богоматери после частичной мастектомии, она спросила: — ТЫ чувствуешь себя кривобоким?
Для моего дедушки это подвело черту под всем: моей бабушкой, раком, их женитьбой, твоей жизнью. Он смеётся каждый раз, когда рассказывает эту историю.
Марла не смеётся. Я хочу её рассмешить, может быть расшевелить чуть-чуть. Заставить её простить меня за коллаген, я хочу сказать ей, что мне здесь нечего искать, если она и нашла что-нибудь сегодня утром, это была ошибка. Родимое пятно.
У Марлы шрам от тайлеровского поцелуя на тыльной стороне ладони.
Я хочу рассмешить Марлу, поэтому я не рассказываю ей, как я последний раз обнимал Хлою, Хлою без волос, скелет, вымазанный жёлтой ваксой с шёлковым шарфом, повязанным на её лысой голове. Я обнимал Хлою один последний раз перед тем, как она исчезла навсегда. Я сказал ей, что она похожа на пирата, и она рассмеялась. Когда я прихожу на пляж, то всегда сажусь, подкладывая правую ногу под себя. Австралия и Новая Зеландия, или я зарываю её в песок. Я боюсь, что люди увидят мою ногу и я начну умирать у них в головах. Рак, которого у меня нет, теперь повсюду. Я не рассказал об этом Марле.
Мы многого не хотим знать о тех, кого любим.
Чтобы расшевелить её, рассмешить её, я рассказал Марле о женщине из «Диа Эбби», которая вышла замуж за могильщика, и в их первую брачную ночь он заставил её отмокать в ванне в ледяной водой, пока её кожа не стала ледяной на ощупь, а затем заставил её лежать в постели совершенно неподвижно, пока он совершал половой акт с её инертным телом.
Самое смешное было в том, что эта женщина выполнила всё это, будучи молодожёнкой, и продолжала делать всё это на протяжении десяти лет брака, и теперь она писала Диа Эбби, чтобы спросить, не думает ли Эбби, что это что-то значит?
Почему я так сильно любил группы поддержки, это потому, что когда люди думают, что ты умираешь, они уделяют тебе всё своё внимание.
Если это может быть последний раз, когда они видят тебя, то они на самом деле видят тебя. Всё остальное об их бухгалтерских отчётах, песнях по радио и укладке волос остаётся за окном.
Они уделяют тебе всё своё внимание.
Люди слушают, а не просто ждут своей очереди заговорить.