– Сойер, насчет моих людей...
– Да? – Он заметил нерешительность девушки и понял, что та задумала что-то неприятное. – Что насчет твоих стариков?
– Понимаешь, – начала она, – может быть, они и второй юности...
– Не первой молодости.
– Не первой молодости? Да, так в самом деле лучше. Ты прав, я ошиблась.
«Больно быстро она согласилась», – отметил про себя Сойер.
– Сафиро, говори прямо – что тебе надо? То, что твои люди старые, я уже знаю.
– Да, старые, но если лед покрывает пламя, это еще не значит, что крыша холодная. Я хочу сказать... я хочу сказать, что под их морщинами еще горит огонь.
– Может, на крыше лежит снег, но в доме горит огонь?
– Да, и мои старики сохранили много огня. Ну, может, и не огня, а углей, но из этих углей можно раздуть пламя.
Сойер догадался, к чему она клонит.
– Ты по-прежнему хочешь, чтобы я занялся с твоими людьми? Превратил их в прежних опытных бандитов?
Сафиро кивнула и одарила его милой улыбкой. Но Сойер покачал головой: – Нет.
– Сойер, дай я объясню, зачем мне нужна твоя...
– Не буду я слушать твои объяснения! Я сказал «нет» – значит, нет!
– Но ты не понима...
– Нет, нет, нет и нет! Это мое последнее слово, Сафиро. Я остался только для того, чтобы отремонтировать ваш развалившийся дворец.
– Ты фирменный мерзавец!
– Или форменный негодяй. Выбирай, что тебе больше нравится. Но в любом случае я не хочу иметь дела с тремя одряхлевшими бандитами.
– Ах так? Ну ладно!
Сафиро развернулась и, гордо вскинув голову, ушла.
Сойер вернулся, когда уже стемнело, и сразу направился в свою комнату, отказался от ужина – у него даже не было сил, чтобы поесть. Проходя мимо спальни Сафиро, молодой человек заметил под дверью свет и остановился. Ему показалось, что он слышит приглушенное всхлипывание. Она плачет? Плачет целый день – с тех пор как он накричал на нее в лесу?
«Ерунда, – подумал Сойер. – Женщины вечно плачут, если что-то выходит не по их».
Пусть ревет хоть всю ночь. Какое ему дело? Он весь день валил деревья и жутко устал. Еще не хватало волноваться из-за женских слез!
Все-таки надо войти. Он взялся за ручку двери... А если она не одета? Ну и что? Она-то видела его без одежды, и не раз.
Дверь тихо скрипнула, и Сойер увидел Сафиро. Девушка сидела на кровати, а вокруг были разложены маленькие портреты. Девушка была одета, но прозрачная ночная рубашка совсем ничего не скрывала.
Он видел ее тело под бледно-розовой тканью – темные кружки сосков и тень в ложбинке между грудями.
– Я... – пробормотал он, не в силах оторвать глаз от ее груди, – я подумал, что ты не спишь.