– Если у него такие тесные связи с милицией, зачем он обратился к вам?
– К нам обратилась милиция. Неофициально, конечно. И попросила помочь Сухареву.
Я изумленно открыл рот, запутался к тому времени уже насмерть.
– Милиция? – спросил я. – Ты что-то врешь, брат. Я знаю, что вы, подлизы, шарахаетесь от ментов, как черт от ладана. И что, как только любой мент видит подлизу, он тут же звонит чистильщикам, те приезжают и расстреливают подлиз из крупнокалиберных пулеметов.
– Менты разные бывают. Я сам – бывший мент, не забывай. Значит, объясняю сразу, чтобы потом вопросов не было: в квартире Сухаревых сидит, как и положено в таких случаях, сотрудник РУБОПа. Зовут его Антон Руденко, мой старый приятель, и он не выдаст нас ни в коем случае. Антон – тертый мужик, он быстро понял, что дело плохо, что пацана похитили, чтобы заставить Сухарева свернуть свою программу, и скорее всего убьют, чтобы придавить Сухарева окончательно. Руденко нашел меня, я связался с Гансом, Ганс вызвал к себе Сухарева и имел с ним большой разговор, суть которого излагать сейчас не буду. После этого Ганс дал добро на работу нам с Женей.
– Ганс вызвал к себе Сухарева? – недоуменно переспросил я. – Он настолько крут?
– Именно так. Один из самых крутых людей в нашем городе.
– Кто же он такой, ваш Ганс? Какой-нибудь большой чиновник?
– Пока нет. Он просто бизнесмен.
Странно прозвучало это «пока»… Пока нет, но скоро будет?
– Родик, там точно все нормально, на квартире? – подала голос Женя. – Чистильщики не пронюхают?
– Антон знает, что я – фрагрант, – сказал Родион. – И он лично знаком с Гансом. Он полностью наш человек. Охрана там такая, что чистильщики за километр к дому не подойдут, так что будь спокойна.
В этот момент в дверь позвонили. Как оказалось, привезли кошку Марусю.
И через час мы уже были в доме Сухаревых.
Жили Сухаревы не в коттедже, чего я ожидал. Правда, квартира их, огромная, двухуровневая, с застекленной мансардой, стоила не меньше, чем коттедж, а может и больше. Находилась она в центре города, в элитном, недавно построенном доме. Наверное, вы сразу вспомнили место, где держали в заточении Женю. Вы угадали: Сухаревы проживали совсем неподалеку, на той же улице Горького, всего лишь через два дома. Я поежился от неприятных воспоминаний, когда мы подъезжали к месту. Женя не отреагировала никак.
Стекла нашей «Тойоты» были тонированы до черноты. За рулем сидел Родион. Был он загримирован – ну конечно, под усато-бородатого блондина – смех, да и только. Мы с Женей разместились на задних местах, Женя держала на руках Маруську – довольно старую и вялую, персидской породы. Серая шерсть лезла из кошки клочьями, поэтому я испытывал некоторую брезгливость и старался держаться от нее подальше. Женя задумчиво гладила животное по голове, животное громко, с перебоями урчало, издавая звук старого неисправного водопровода.