Это было давным-давно, в начале девяностых, в последние месяцы перед войной между Абхазией и Грузией. С тех пор прошло почти пятнадцать лет. Угадайте, что я делал там в это напряженное время? Отдыхал я там, хотя и своеобразно. Сейчас расскажу.
Началось путешествие не очень весело: поезд с разбитыми стеклами покинул слякоть и стужу конца российского сентября, сырой ветер из окон продул нас до костей, заставил надеть все, что было в чемоданах, и совершить путешествие до вагона проводников в поисках спиртного. В этом поезде кавказские проводники и русские проводницы жили все вместе, скопом, в специальном вагоне с целыми окнами – половина стекол была заменена толстой фанерой, что создавало относительную непробиваемость и даже некоторый уют. Жили проводники в своем вагоне безвылазно; в их головы не приходила самая мысль о том, что можно покинуть безопасное место и пройти по составу, дабы выяснить, не убили ли лихие люди обитателей поезда, не задубели ли пассажиры насмерть, и не хочется ли им чаю в стаканах с подстаканниками. Те, кому приспичило, сами шли к проводникам – как мы с Андрюхой Голубевым. А нам приспичило, мы именно задубели, наскребли денег на водку, и потому ползли через тамбуры, цепляясь за все, что попадало под руку. Похоже, непорядок был не только с окнами, но и с и ходовой частью – мотало вагоны нещадно; казалось, еще момент, и сорвемся под откос. Андрюха Голубев был не просто толстым – был он крупным, студенистым, и когда взмахивал правою рукою, то долго тряслась и дрожала холодцом левая. При том он совсем не был слабым; под его жиром, как ни странно, жили и мышцы, и то, как Андрюха при необходимости сдвигал неподъемные предметы, вызывало у меня любопытство исследователя природных феноменов. К тому же Голубев, девятнадцати лет от роду, был парнем на редкость бесстрашным – в нынешнее время таких зовут безбашенными. Работал он в своем уездном городке начинающим грабителем, две недели назад попал под подозрение и подписал у следователя подписку о невыезде, после чего немедленно пошел и купил путевку в Сухуми. Решил, что стоит погреться перед неминуемой отсидкой и хоть раз искупаться в Черном море. Последствия наглого побега от стражей закона, в силу безбашенности, волновали Андрюху мало. Он вообще редко пользовался мозгами.
Значит, добрались мы до заветного вагона проводников. Голубев Андрюха бахнул в дверь кулачищем, потому что дверь была заперта. Бахнул еще раз… Если бы бахнул в третий, погнул бы железо, но дверь поспешно приотворилась, и оттуда показался нос нерусской конфигурации.