Несмотря на полдень, в комнате, благодаря плотным шторам, стоял полумрак и витал волнующий запах женщины. На диване в черное закрытом платье сидела породистая красивая самка и через соломинку тянула коктейль. Она была постарше хозяйки и, пожалуй, попьянее.
– Костя, – представился я ей.
– А я Катька. Бросай, Костя, свои кости, – заржала она, довольная своим остроумием. – Наливай, – она кивнула на раскрытую змеиную пасть бара, – отдыхай.
– А где Жанка? – входя следом, спросила хозяйка.
– Пошла на кухню консерву открывать, мало ей того, что есть.
– Она ж на диете.
– Хрен ее знает. Хочу, говорит, лосося, и все тут. Дура баба.
– Ну, Костя, чем будете развлекать двух молодых симпатичных дам?
– Боюсь, что из меня плохой развлекалыцик.
– Не скажите. У любого мужчины есть нечто, чем можно развлечь даму. Не правда ли, Кэт?
– Не у всех, например, у моего эта развлекалка давно отсохла.
– А у моего была еще ничего. Вы слышали, Костя. Его тут замочили вместе с проститутками. Все бы ничего, да все монеты выгребли. Вы ведь знаете, какая у него была коллекция.
– Не совсем, Римма, Александр Алексеевич был человек скрытный. В основном интересовался коллекциями других.
– Да, тот еще жук. Но мне-то он сказал, что и детям и внукам достанется. Только вот детей у нас не предвиделось.
– А у меня есть дочка. Ее нужно воспитывать. А у моего козла из-под носа килограммов пять золота и платины увели. Что теперь делать?
– Работать пойдете, – успокоил я.
– Что-о-о? – в один голос взвыли вдовушки. – Работать? А что мы умеем, ты спросил? Мы кроме как… снимай штаны, покажем тебе наши университеты.
– Немного погодя, – мягко остановил я бурю негодования и страстей. – Сначала дела, а потом…
– Смотри, какой деловой. Римма, а где же Жанка?
– На кухне же, говорю тебе. Жанка, иди скорей, дело будет. Жанка!
– А ее там нет! – через минуту сообщила удивленная хозяйка.
– Стерва, смылась по-английски, – резюмировала Катерина, – это у нее бывает. Все боится себя скомпрометировать. Та еще шлюха. Так какие у тебя к нам дела?
– Девочки, после ограбления у Александра Алексеевича должен остаться реестр коллекции. Меня от имени всего общества нумизматов просили… в общем, мы просим вас, уважаемая Римма, хотя бы на время дать его нам.
– А где он?
– Я не знаю, но вам-то это должно быть известно.
– Да нет его, пустой шкаф, ни одной монеты не оставили. А так бы отдала совсем. На кой он мне.
– Жаль. Катерина, насколько мне известно ваш муж тоже вел журнал приема больных. Не могли бы вы…
– Могу, – ядовито улыбнулась женщина черном, – позвонить в милицию, чтобы там поинтересоваться, с каких это пор нумизматы интересуются клиентами зубного техника. Звони, Римма.