Мы уходили под вопросительное молчание проституток, не знавших, как себя вести дальше. То ли мы становились их новыми хозяевами, то ли произошла обычная драка.
Ритка с Верой стояли возле машины и со страхом глядели на Ухова.
– Что, девчоночки, похолодало? – открывая дверцу, пошутил он. – Садитесь, чай, не июль месяц.
– Что нам теперь делать, Константин?
– Либо поменять профиль работы, либо место работы, но в любом случае я вам не советую высовываться из дому хотя бы неделю. Дайте свои телефоны, они мне могут пригодиться, только не врите. Один черт, я вас найду. И не дурите, не вздумайте просить прощения у дяди Жоры. Это будет самая большая ошибка вашей заблудшей молодости.
Мы развезли их по домам, и на прощанье каждая протянула мне визитную карточку. Вот так-то, брат Гончаров, надо жить. У бывшего капитана МВД визитки нет, а у подзаборной шлюхи есть. Отлично, Константин!
– Теперь куда? Вам домой?
– Нет, Макс, давай к Ефимову. Как ты думаешь, он на работе или дома?
– Черт его знает, на него как нападет. То строго по звонку уматывает, а то и ночует там.
* * *
В одиннадцатом часу вечера, когда жители города готовятся отходить ко сну, доблестный полковник Ефимов все еще контролировал криминогенную обстановку района. Уткнувшись в болото сводок и рапортов, он черпал сведения, анализировал и пил черный кофе без коньяка. Наш приход, видимо, доставил ему удовольствие, потому что он, с явным отвращением отодвинув от себя всю бумажную информацию, грозно обратился к нам:
– Сукины дети, где вас на хренах носило?
– По пляжам, Алексей Николаевич, – ответил Ухов.
– Я не тебя спрашиваю, а вот этого, с больной головой.
– Действительно по пляжам, а точнее – по проституткам.
– Ухов, опять драку устроил? На лбу ссадина.
– Полковник, это моя вина, – покаялся я. – Но иначе было нельзя.
– Ну и что вы подцепили у своих проституток?
– По порядку или конкретно?
– Ты, Ухов, посиди здесь, попей кофе, съешь бутерброд, а мы с твоим «начальником» зайдем в тайную комнату. И нечего лыбиться. Кажется, лейтенанта хотел! Сиди и жри, пока я добрый. Будут звонки, позовешь.
Вязанкой хвороста в сейф полетели документы, и полковник пропустил меня в святая святых – «опочивальню». Собственно, ничего необычного. Комната отдыха была скромнее кабинета. Мягкий уголок, холодильник, телевизор и ковер, да еще сверху небольшой подвесной шкафчик.
– Располагайся, где тебе удобнее, и рассказывай по порядку. Если что, буду задавать вопросы.
– По существу дела могу сообщить следующее: разыскиваемый нами Геннадий Поляков в двадцать четыре часа первого августа вышел из ресторана «Будь как дома» и спустился на пляж к проституткам. По дороге он упал, сильно испачкал пиджак и выронил авторучку «Паркер», которая была подобрана мною девятнадцатого августа.