– Ох, подружка. Мы с тобой два сапога пара, каждая томится своими секретами. Но ты не в ответе за этих людей, и вся вина, которую ты себе приписываешь, исчезла, как только ты пришла мне на помощь.
Амаре, однако, было трудно избавиться от чувства вины. Уинни знала, что подруга страдала, что ее сердце болело от пустых комплиментов лорда Лотбери. Уинни с удовольствием проучила бы его. Но после того как она увидела, как смело повела себя Амара, когда она оказалась в беде, Уинни поняла, что мисс Клейг сама может постоять за себя.
– Уверена, миссис Клейг понадобится флакон с нюхательной солью, когда твоя мама узнает, что ты оставила ее, чтобы выручить кое-кого из семейства Бедгрейнов.
Напряженная линия рта Амары смягчилась. Ее мать славилась истериками.
– Да, боюсь, так и будет.
Когда Кенан наконец, нашел Голландца, было уже за полночь. Он объездил пять таверн, а тот, оказывается, сидел себе спокойно за столиком в заведении, куда бы Кенан и днем без оружия не вошел.
– А, Милрой Безрассудный, – поприветствовал его Голландец, неловко подняв кружку с пивом и чуть не облив Кенана. – Присоединяйся.
– Запястье болит?
– Да, чертова погода. Ты садись… садись.
Кенан сел за столик, и тут же с кружкой пива подбежала пухленькая официантка. Уже сама навеселе, она дружелюбно плюхнулась к красавчику на колени. Ничего не чувствуя, Кенан подумал, как же ему все-таки выбираться из своей ямы. На свете была лишь одна женщина, с которой он стремился быть, но она не желала его знать. Официантка нащупала его руки у себя на талии, захихикала и прижалась к его груди. Но он не церемонясь столкнул ее с колен. Женщина свалилась на пол и, увидев, как рассмеялись Голландец и другие посетители кабака, стала сыпать проклятиями. Кенан же, не обращая ни на кого внимания, стал пить пиво, глядя на своего друга.
– Если это ты называешь нежным обращением со слабым полом, то неудивительно, что твоя дама бросила тебя, – подтрунивал Голландец.
– Уинни будет моей, не сомневайся.
Услышав в его голосе чрезмерную уверенность, Голландец нахмурил брови и покачал головой:
– Вас разделяет эта печальная история со старым герцогом.
Стоило ему заговорить об этом, как Кенан сверкнул глазами.
– Я пришел сюда не Уинни обсуждать. Я пришел за правдой. Бумаги при тебе?
Голландец допил свое пиво.
– Бумаги? У меня нет никаких бумаг! Оказывается, стоять лицом к лицу с правдой было для Кенана намного труднее, чем просто подозревать. Ударив кулаком по столу, он спросил, еле сдерживаясь:
– Ведь это ты убил его?
Ошарашенный брошенным в него обвинением, тот пытался выговорить что-нибудь в ответ: