– Вы дурная девушка. Посмотрите, что вы натворили. Думаю, мне стоит отвести вас наверх и хорошенько вычистить.
Наконец Ли обрела дар речи:
– Даже и не думайте об этом!
Он задумчиво потер подбородок, одновременно разглядывая ее мокрую и дрожащую фигуру.
– Возможно другое – например, записать тебя на конкурс «Лучший бюст Натчеза» в мокрых майках.
При этих словах Ли бросило в жар, она вспомнила, что не надела под топик бюстгальтера. Ей не надо было смотреть, она знала, что ее соски стали очень упругими от неожиданного душа. И правда, взор Питера был просто прикован к ним. Защищаясь, она скрестила руки на груди.
– Очень смешно, – пробормотала она.
– И как же тебе удалось попасть в пруд? – поинтересовался он, смеясь, и подошел, чтобы снять лепесток кувшинки, прилипший к ее колену.
Она отступила, словно обожженная его прикосновением, мучимая видом темных вьющихся волос на его широкой загорелой груди.
– Я… м-м-м… направлялась на террасу с чашкой кофе…
– И отклонилась на тридцать футов?
Все еще посмеиваясь, он отошел и поднял ее чашку, упавшую в траву.
– По крайней мере ты не разбила фарфоровую чашку моей тетушки, – довольно произнес он, выпрямляясь. – Теперь рассказывай, как ты попала в пруд.
Несчастная Ли ничего не могла придумать.
– Ты шпионила за мной! – вдруг догадался он.
– Я что?..
Она побледнела, как будто на «американских горках» перед стремительным прыжком с высоты вниз.
– Ты была очарована моим прекрасным телом!
– Ха! Ничего подобного!
– Не отпирайся. Я не ошибся, почувствовав, что меня пожирает пара голодных глаз, потом я услышал плеск.
– Вы себе льстите! – взорвалась она.
– Ты просто в бешенстве оттого, что тебя застукали.
– Вы не возражаете, если я пойду переоденусь? – пролепетала она первое, что пришло ей в голову. Она была такой несчастной, что в пору только повеситься.
– Разве я тебя задерживаю? – невинно поинтересовался он.
– Да!
– Пожалуйста, иди переодевайся! – Он озорно усмехнулся. – Кстати, я был бы счастлив помочь. Я хорошо умею помогать дамам снимать мокрые майки…
– Слушайте, Питер, почему бы вам не заняться прополкой и не оставить меня в покое?
Ли резко повернулась и направилась к дому. Питер рассмеялся ей вслед. Она чувствовала себя полной дурой. Куда девалась ее сообразительность? Куда девался ее обычно безупречный внешний вид, за которым она тщательно всегда следила? С того момента, как Питер Уэбстер прибыл в Натчез, она вдруг стала врываться в спальни к мужчинам и попадать в пруды! Она несет полную чушь и ведет себя как увалень. Распахнув заднюю дверь, Ли решительно вошла в кухню.