— Техас?
На лице Тайлера отразилось разочарование, и он разогнул локоть, отпустив руку девушки. Нет уж, куда-куда, а в Техас он точно не поедет. Даже если бы это потребовалось для спасения самой английской королевы. Ничего не поделаешь, придется отпустить красавицу с миром…
В следующее мгновение боковым зрением Тайлер заметил вдалеке нечто такое, что заставило его еще больше поторопиться.
— Боюсь, ничего не получится, мэм. В обозримом будущем я в Техас не собираюсь. У меня и здесь слишком много разных дел. А теперь прошу прощения…
Эви решительно схватила его за рукав:
— Но это ненадолго, обещаю вам! И мы хорошо заплатим! Просто мне больше не к кому обратиться! Прошу вас, выслушайте…
— Вот ты где! А это еще кто? Предупреждаю тебя, Тайлер Монтейн: если ты будешь меня обманывать, я тебе все волосы выдеру из твоей роскошной шевелюры! А ты, потаскуха, прочь руки от моего жениха!
Откуда ни возьмись перед ними появилась мегера в платье из красного шелка с блестками и с глубоким вырезом на пышной груди. Уперев руки в бока, она смерила свою предполагаемую соперницу враждебным взглядом. Эви тут же отдернула руку от человека, которого до сих пор называла Пикосом Мартином. Она была потрясена. И не столько появлением этой женщины, сколько тем, как та обратилась к ее спутнику.
— Жених?.. — переспросила она.
Задача Тайлера усложнилась: теперь ему необходимо было не только избавиться от одной женщины, но еще и успокоить другую.
— С чего это ты вдруг взяла, Бесси, что я стану обманывать первую красавицу во всем Натчезе? Дама просто хотела узнать, как пройти к гостинице, и я пытался ей помочь. — Тут он обернулся к Эви и, как-то неуверенно улыбаясь, проговорил: — Теперь вам все понятно, мисс?
Подобрав юбки, Эви смерила его гневным взглядом:
— Да, мистер Монтейн, теперь мне все понятно! Прошу прощения за беспокойство!
С этими словами она резко развернулась — причем юбки вновь зашелестели — и скорым шагом направилась к гостинице, где ждал Дэниел. От унижения у нее горели щеки, в душе закипала ярость. Надо было сразу догадаться, что для Пикоса Мартина он был слишком красив. «Мошенник, мошенник — вот он кто! — билась в голове мысль. — Еще в номер к себе приглашал, негодяй!»
Зычный голос Бесси между тем разносился по всей улице, причем интонация была попеременно то бранной, то увещевательной. Эви ускорила шаг, но вопли истеричной женщины все равно звучали у нее в ушах, время от времени перемежаемые негромкими обертонами голоса Монтейна, который, похоже, не терял надежды успокоить ее. Эви стало жалко Бесси. Даже такой распутной бабе не стоит связываться с этим мерзавцем. Ведь ясно, что он ей сейчас все врет.