Разразившись проклятиями, он несколько раз пнул съежившееся от боли тело юноши и заставил Пэйса на четвереньках выползти из хижины, чтобы больше не мешал людям постарше и посолиднее продолжать свое дело. Затем Карлсон повернулся и через плечо кинул последнее предупреждение повесам, тяжело переводившим дух и потиравшим ушибленные места.
– А вы обо всем молчок! Слышали? Вряд ли вашим мамашам понравится узнать о подобных шалостях.
И вышел, оставив черную девушку на милость четырех разъяренных молодчиков.
Пэйс ухватился за покосившийся столбик крыльца, выпрямился и со злобой прохрипел вдогонку мужчине, отказывавшемуся от своих отцовских прав:
– Ты бы лучше выгнал их отсюда, не то я вернусь с ружьем.
– Никуда ты не пойдешь, щенок безмозглый, или я тебя собственноручно поставлю к ней в очередь. Пора уже девке приносить пользу. Немного белой крови только улучшит черный выводок. Да и тебе пора пускать в ход свои причиндалы и становиться настоящим мужчиной. А теперь убирайся к дьяволу с глаз долой, пока я не выбил из тебя все твое дерьмо.
Опасаясь не удержать содержимое желудка, Пэйс потащился прочь от порога хижины и вообще подальше из виду. Ему было стыдно, стыдно и страшно, и одновременно он чувствовал нарастающую, безудержную ненависть. Никогда из него не выйдет ничего путного. Он не смог помочь тем, кто рассчитывал на его помощь. После сегодняшнего вечера Пэйс никогда не посмеет прямо смотреть Тесси в глаза. Проклятие, ей же всего тринадцать. В ней еще нет ничего женского. Худая, малорослая девчонка. Желчь наполнила желудок, и Пэйса вырвало на картофельную грядку.
Юноша давно научился не плакать, не заплакал и теперь. Но ненависть все возрастала, и он не сопротивлялся. Она питала его ярость и решимость. Однажды Пэйс всех обидчиков согнет в бараний рог. У него для этого уже есть все необходимое. Пусть он не такой высокий и сильный, как брат, пусть не так богат и влиятелен, как Хомер и его присные, но Пэйс знал: их надо ранить в самое уязвимое место – ударить по карману.
К тому времени как Джошуа отыскал его и перенес в спальню, в остром уме Пэйса созрел план. Когда большие, загрубевшие от работы в поле черные руки уложили его в постель, Пэйс прошептал:
– Скажи Тесси, чтобы приготовила все необходимое завтра к вечеру. Я увезу ее отсюда.
Изможденное лицо Джошуа сморщилось от беспокойства и заботы:
– Никуда вы не сможете податься в скором времени, мастер Пэйс. Вам ребра нужно забинтовать. Скажите спасибо, что не харкаете кровью.
– Тесси будет еще хуже, чем мне. Чарли теперь не оставит ее в покое. Ты что, хочешь, чтобы завтра вечером все опять повторилось?