Стоявший в дальнем углу холла человек со злорадной улыбкой наблюдал за Тревельяном и его женой. «Наконец-то калека вышел из своего убежища!» – торжествуя, думал он. Некоторое время этому тайному недоброжелателю виконта было приятно сознавать, что он почти уничтожил богатого ублюдка Грэма Тревельяна. Но прошли годы, и ему вновь захотелось насладиться местью, более жестокой, более изобретательной, и он уже знал, как осуществить ее. Претворяя тайный замысел в жизнь, смертельный враг виконта надеялся достичь сразу две цели: погубить Грэма и насладиться, предавшись своим порочным страстям. Много лет он жил, страшась разоблачения, но сейчас чувствовал себя в полной безопасности, потому что Грэм, теперь беспомощный, не представлял для него никакой угрозы.
Не подозревая, что за ними наблюдают, Пенелопа и Грэм вышли на улицу. И тут муж снова неприятно удивил Пенелопу. Когда маленький нищий попросил у них милостыню, Грэм состроил такую ужасную гримасу, что мальчик бросился наутек, чуть не попав под колеса экипажей и копыта лошадей. Пенелопа в ярости отпрянула от Грэма.
– Вы нарочно испугали ребенка! Вам доставляет удовольствие играть роль чудовища! У вас не было никаких причин поступать с ним таким образом! Никто не виноват в том, что ваша внешность вызывает безотчетный страх. Чего вы добиваетесь?
Забыв про свою хромоту, Грэм продолжал идти таким стремительным шагом, что за ним едва бы мог поспеть здоровый человек. Кучер их экипажа подстегнул лошадей, тронулся с места и поехал по мостовой вслед за своим господином.
– Я ничего не добиваюсь. Они ведут себя так, как я и ожидал. Этих безмозглых существ ужасает все, что недоступно их пониманию. Они жаждут правильных пропорций и совершенства. Я привык к этому. Но меня удивляете вы, Пенелопа. Почему вы в ужасе не отвернулись от меня? Неужели вы так отчаянно хотели уехать из затхлого мирка вашей деревни, что готовь были выйти замуж за самое отвратительное чудовище?
Пенелопа задохнулась от неслыханной несправедливости его слов, но тут же подавила закипавшую в ней ярость. Грэм был оскорблен и вымещал на ней свою обиду. Конечно, это не оправдывало его, но Пенелопа могла понять причину его грубости.
– Надеюсь, вы извинитесь за свои слова, когда придете в себя, – сухо сказала она. – Я росла среди людей, которые меньше всего обращали внимание на свою внешность и уж тем более не тратили огромные деньги на то, чтобы быть привлекательными. Жители деревни, с которыми Л жила бок о бок, казались мне красивыми или уродливыми в зависимости от их характеров и поступков. Когда я смотрю на вас, я вижу не ваши шрамы, а вашу благородную душу. Во всяком случае, так было до сегодняшнего вечера.