— Пока нет. — Ева бросила взгляд на хмурое небо. Им предстоял тяжелый полет.
Фини вытащил из кармана пакетик орешков кешью, угостил всех.
— Не могу не спросить: когда в мире и так народу до хрена, зачем какому-то идиоту понадобилось фабриковать новых людей? Только потому, что он может?
Ева разгрызла орешек и улыбнулась ему.
— И весь кайф пропадает, — подхватил Макнаб. Он предпочел орешкам жевательную резинку. — Никаких тебе: «О, Гарри, ты только взгляни на нашего малыша! Помнишь ту ночь, когда мы оба напились вдрызг и послали резинки ко всем чертям?» Я что хочу сказать? Если уж тебе выпало пару лет попку подтирать какому-нибудь мальцу, имеешь право получить удовольствие хоть на старте.
— И никаких чувств, — заметила Пибоди, хрустя орешками. — Ну, типа: «Милый, у него твои глаза и мой подбородок».
— «И, как ни странно, нос твоей секретарши», — добавила Ева.
Фини зашелся от смеха, и изо рта у него полетели ореховые крошки.
Но все они сразу стали серьезными, когда на крышу поднялись зампрокурора Рио и доктор Мира.
«Вид у нее измученный, — подумала Ева. — Круги под глазами. Зря мы ее взяли. Нельзя было вываливать на нее всю правду сразу».
— Мой босс, Куинси и твое начальство сейчас обрабатывают судью, — сказала Рио Еве. — Надеются подписать и печать поставить, пока мы в пути. Получим прямо на борт.
— Хорошо! — Ева бросила взгляд на восток. — Надеюсь, это наш. — Она подошла к Мире и заговорила, понизив голос: — Вы не обязаны это делать.
— Я считаю это своим долгом. Правда не всегда бывает приятна, но мы должны с ней жить. Мне нужно знать эту правду. Уилфрид служил для меня образцом, когда мне было меньше лет, чем вам сейчас. Его искусство, его достижения, его преданность делу. Он был моим другом, а я еду с вами, вместо того чтобы пойти на его похороны. — Она посмотрела прямо в глаза Еве. — И мне придется с этим жить.
— Ладно. Но если вы решите отступить — в любое время, — никто не подумает о вас плохо.
— Мы с вами не привыкли отступать, не правда ли, Ева? Это не наш выбор. Мы идем вперед, потому что именно этого от нас ждут. — Она сжала руку Евы. — Со мной все будет в порядке.
Вертолет оказался огромным, черным, лоснящимся, как пантера. Он принес с собой волны пахнущего дождем воздуха и плавно опустился на площадку. Ева почти не удивилась, увидев за штурвалом Рорка. У нее давно уже не было сил злиться на него.
Он встретил ее ослепительной улыбкой, когда она забралась в кабину.
— Привет, лейтенант!
— Какая классная вертушка! — воскликнула Луиза, отстегивая ремни на сиденье второго пилота, чтобы перебраться назад. — Почему-то все это дело меня неподобающим образом возбуждает.