— Пытаюсь изобразить отеческую улыбку. Как у доброго доктора.
— Прекрати. Меня жуть берет. Секретарша и Долорес входят. Айкон встает. Женщины подходят. Рукопожатия нет, потому что она, наверное, обработала себя изоляцией, и он бы это почувствовал. Как ей избежать рукопожатия?
— Гм… — Стоя за столом Айкона, Пибоди задумалась. — Стесняется? Опускает глаза, вцепилась руками — обеими руками — в сумку. Нервничает. Или…
— Или она смотрит ему прямо в глаза, потому что они уже знакомы друг с другом. И этот взгляд говорит ему, что они опустят протокольную часть. Рукопожатия и обмен любезностями. Вспомни, что он ей сказал, согласно показаниям секретарши. Он сказал, что рад ее видеть. Ее, Долорес. Не рад познакомиться с ней, а рад ее видеть.
— Невысказанное «снова»?
— Так мне слышится. Он ее угощает, она отказывается. Секретарша уходит, закрывает за собой дверь. Они садятся. — Ева села в кресло напротив стола. — Ей надо потянуть время, выждать, пока секретарша не уйдет на обед. Они разговаривают. Может быть, он предлагает все-таки перейти за столик, выпить чаю, но ей нужно, чтобы он оставался за столом. Она отказывается.
— А почему за столом? — спросила Пибоди. — Ей было бы проще к нему подобраться, если бы они сидели, например, вон там, на диване.
— Символично. За столом, значит, он тут начальник, он командует. Она хочет, чтобы он умер на троне. Она отнимает у него власть. «Вот, — думает она, — ты сидишь за своим прекрасным столом, в своем большом кабинете, высоко над городом. Ты царствуешь над огромной клиникой, которую ты сам построил и назвал своим именем. Ты красуешься в своем дорогом костюме. Но ты еще не знаешь, что ты мертв».
— Завидное хладнокровие, — заметила Пибоди.
— Женщина, которая вышла отсюда, была настоящей ледяной девой. Итак, время проходит, она встает. Когда Ева встала, Пибоди тоже поднялась.
— Он обязательно должен встать, — объяснила она. — Он человек старой школы. Если женщина встает, он тоже обязан встать. Он же встал, когда она вошла.
— Верно подмечено. Поэтому она говорит: «Сидите, прошу вас». Может, даже жестом указывает ему на кресло. Она должна продолжать говорить, но мирно, никаких угроз. Ей нужно, чтобы он оставался спокоен. Ей надо обогнуть стол и подойти к нему.
Ева воспроизвела сцену, которую до этого не раз прокручивала в голове. Она неторопливо обогнула стол, ее взгляд был спокоен. И тут она заметила, что Пибоди
инстинктивно повернулась во вращающемся кресле к ней лицом..
— Теперь она должна…
Ева наклонилась, чтобы ее лицо оказалось почти на одном уровне с лицом Пибоди. И шариковой ручкой, зажатой в ладони, легонько ударила свою напарницу в сердце.