– Ты не боишься опоздать? Он щекотал губами ее шею.
– Наши номинации – через несколько часов.
– Что мы скажем в свое оправдание?
Мэтью взял в ладонь ее грудь и обрадовался, когда под его пальцем отвердел сосок.
– В химчистке перепутали смокинг. На твое платье прыгнула собака, и тебе было не во что переодеться.
Ли все больше воспламенялась.
– У нас нет собаки.
– Это мы с тобой знаем, а они – нет… Эврика! – Его грешная рука скользнула у нее между ног; Ли ахнула. – Скажем, что у нас сломался автомобиль – не доезжая до Музыкального центра.
Ли была близка к оргазму. Но слова мужа ей что-то напомнили.
– О Господи!
– В чем дело? – В ту же секунду загудел автоматический сторож на воротах. – Кого черти несут?
– Наверное, это шофер.
– Какой шофер?
– Папа решил заехать за нами на своем лимузине. Чтобы мы не ударили в грязь лицом.
Упоминание о Джошуа Бэроне мигом погасило в Мэтью страсть. Он отпустил Ли.
– В таком случае одевайся скорее. Нельзя заставлять папу ждать.
Он схватил со спинки кресла свой смокинг и не оглянувшись исчез за дверью. Ли закрыла глаза, пытаясь справиться с начинающейся мигренью.
Два дня спустя Ли сидела в застекленной нише ресторана «Поло Лаундж» – ужинала с Тиной. Когда она сказала о своих планах Мэтью, он не проронил ни слова упрека, но Ли поняла: это не значит, что он перестал сердиться. После церемонии вручения «Оскаров» они не сказали друг другу и двух слов.
– Господи, – простонала Тина. – Нет, я не выдержу, я умру.
Ли и не подумала ее жалеть.
– Что-то не похоже. Ты выглядишь просто потрясающе. Гимнастика идет тебе на пользу.
– Только не мне. Если кто-то и получает удовольствие от этой пытки, так это скрытый мазохист – вот не думала его в себе обнаружить! – Тина пригубила «перье» и скорбно поглядела на хрустальный бокал, словно сокрушаясь о том, что в него не налили чего-нибудь более подходящего. – Кто, прах его подери, выдумал аэробику?
– Кажется, Джон Траволта.
– Угу. Действительно, модой на «диско» мы обязаны ему, но, думается мне, здесь не обошлось без маркиза де Сада. Я все пытаюсь понять, как это я позволила тебе затащить меня в класс. Шестьдесят минут аэробики – это ровно на пятьдесят девять минут больше, чем нужно. И куда, черт возьми, делся «Джонни Масис»?
Только перерыв всю сумочку, Тина вспомнила, что шесть недель назад бросила курить. Ладно, она убьет на повальное увлечение здоровьем еще две недели, а если и после этого не почувствует себя другим человеком, вернется к своим, менее шикарным, зато приятным привычкам.
– Кстати, как Мэтью терпит, что по вторникам и четвергам ты не ужинаешь дома?