Он нежно и уверенно начал гладить ее плечи, затем руки, безмолвной лаской как бы помогая ее телу расслабиться. Он переплел ее пальцы со своими и одновременно прильнул губами к ее губам. Поцелуй, поначалу легкий как пушинка, постепенно делался все жарче и проникновеннее, увлекая Блисс в упоительные туманные дали и, точно злых духов, отгоняя прочь страх и беспокойство. Поцелуй погружал ее в теплую, обволакивающую пучину наслаждения, где начинала растворяться и плавиться каждая частичка ее существа.
– Так вот она какая, моя Блисс, – улыбаясь, прошептал он. Она почувствовала эти слова и улыбку на своих устах. Но вот уже его умелые, дразнящие губы двинулись ниже, лаская шею, доводя ее и без того распаленную кровь едва ли не до точки кипения – под стать послеполуденному жару летней Луизианы. – До чего же ты сладкая. – Кончиком языка он дотронулся до нежной ямки между ключицами, и сердце Блисс бешено отозвалось стократно учащенными ударами пульса. – Такая мягкая и нежная. – А язык между тем неумолимо продолжал свое безжалостное исследование, увлажняя теперь едва прикрывавшие ее грудь кружева.
Блисс замерла. Страстно, сильнее прежнего желая его, она вдруг стала ощущать какую-то непонятную томную вялость – оттого что он все продолжал и продолжал это странное действо, словно бы поставил цель довести ее до экстаза с помощью одного лишь языка.
И вдруг неприметно, точно по волшебству, он высвободил ее из лифа. А потом, совершенно расслабленная и парящая где-то в небесах, Блисс не заметила, как он легчайшим движением расстегнул и снял ее нарядную тонкую юбку, ощутив лишь медленное движение прохладного шелка по голым ногам.
Он был так терпелив. Так нежен. В каждом слове и в каждом движении. Он до мельчайших черточек оказался тем самым прекрасным принцем, о котором она грезила еще маленькой девочкой. Он был тем мужчиной, о котором она уже перестала мечтать.
Но он существовал. Шейн Бруссар был до неправдоподобия, до сердечной боли живым и настоящим. И именно сейчас, именно с ним Блисс впервые до конца почувствовала, что означают слова «хороший любовник».
Разгоравшийся внутри огонь все сильнее распалял плоть молодой женщины. Ее инстинктивные, полные наивного очарования ответные ласки показались Шейну необычайно возбуждающими. Но он и тут не стал спешить, не стремился взять ее стремительным натиском. Он терпеливо, умело и настойчиво дожидался своего часа. И с чего это он взял, что ему нравятся опытные женщины? – думал он, нежно касаясь ртом шелковистой кожи в ложбинке между грудями возлюбленной и улавливая в ответ тихие хрипловатые вздохи, непроизвольно исторгаемые из глубины ее гортани.