– В чем дело?
В призрачном лунном свете он был похож на зачарованного демона. Глаза сверкали. Он поднял кулак и ударил по окну. Стекло со звоном посыпалось на пол.
– Вот в чем!
– Ты заставил меня преодолеть страх перед лошадьми, – сказала она. – Позволь мне помочь тебе.
Его губы скривились в презрительной ухмылке. Осколки стекла сверкали, словно льдинки.
– Помочь мне? Как? Чем?
– Ты говорил, что боишься высоты… – нерешительно протянула она.
– Высоты! Да, боюсь. Пошли, высота ждет нас.
Он схватил ее за руку, потащил обратно в спальню и распахнул угловую дверь. Она поскользнулась и, спотыкаясь, пошла за ним наверх. Узкий проход отливал серым металлом, прочерченным черными тенями зубцов.
Он отпустил ее и подошел к бойнице.
– Думаешь, я никогда не заставлял себя подниматься сюда, чтобы встретиться лицом к лицу со своим страхом? Я делал это снова и снова. Поднимался сюда… – Он вскочил на стену. – После того чертова случая с Карлом я каждый день залезал сюда и молил Вин забрать меня.
Он медленно отвернулся и раскинул руки в стороны, халат черными крыльями хлопал у него за спиной. Пенни застыла от ужаса.
– Николас!
Он спустился и взял ее лицо в свои ладони.
– А теперь я напугал тебя. Прости. Не из-за страха высоты мне так не хотелось подниматься сюда за тобой.
– Тогда зачем ты солгал? В чем дело?
Он улыбнулся, словно жизнь была милой забавной игрой, мячиком, который друзья перекидывают друг другу на ярмарке.
– Дело в том, что случилось после, но это не важно. Важно только это.
Она ухватилась за его руки, когда он склонился над ней в поцелуе. Поцелуй был долгим, глубоким и восхитительным. Он целовал ее, пока у нее не подогнулись колени и она не привалилась к нему, не в состоянии понять, что же происходит. Она – всего лишь еще один стеклянный шарик, беззаботно пущенный этими ловкими пальцами на потеху невидимой толпы.
Наконец он повел ее обратно в спальню и оставил там. Ночной ветерок ухватился за его халат и запутался в складках, когда он проходил мимо разбитого окна. Кровь с его порезанных пальцев алела на ее ладони.
Прибыла королевская процессия. Грета и леди Беатрис. Алексис и остальные люди Николаса. Стражникам перевала Сан-Кириакус сообщили, что эрцгерцог и его невеста уже в Морицбурге. Засада рассосалась. Был собран первый совет.
Пенни сидела на троне и наблюдала за тем, как Николас склоняет людей на свою сторону. Один за другим вспыльчивые господа и неприветливые горожане смягчались сердцем, поддаваясь его обаянию, его проницательности и дальновидности – авторитету человека, который научился управлять лошадьми силой мысли, при этом давая им возможность не утратить своего благородства и огня. Когда какой-нибудь придворный или ювелир начинал упираться, Николас совершал несколько ловких блестящих ходов, словно двигал по шахматной доске фигурки коней, и так до тех пор, пока человек со смехом и по доброй воле не начинал поддерживать его мнение. Это было выше личных счетов и ненависти. Эрцгерцог пытался превратить Глариен в конституционное демократическое княжество.