– О, мэм! Мы же любовники!
– Любовники?! – Джульетта вскочила с кресла. – Вы ни беса не смыслите в любви!
– Мы были любовниками! Вы подарили мне свое тело, я подарил вам свое. Возможно, это произошло не совсем как должно. Возможно, гнусные махинации врагов свели нас вместе. Но так или иначе, в течение одной ночи мы, нагие, держали в объятиях друг друга, не ведая ничего, кроме одного невинного восхитительного наслаждения.
– Животные на конном дворе делают то же.
– Не смейте так говорить! – Олден круто развернулся. Нацелив тело, как фехтовальщик, он продолжил неумолимым голосом: – Наши руки трогали кожу друг друга и упивались этим ощущением. Наши пальцы, губы и языки, свободные как ветер, бегали в поисках чистого удовольствия. Ваши ноги с жадностью обвивались вокруг моих. Я излил всю душу, до дна, в поклонении вашему телу. Мы вкушали друг друга с такой же страстью, как в первый день творения, на заре возникновения…
– Это ничего на значит. Обычное совокупление!
– Я знаю, вы жалеете об этом. Я – нет! И будь я проклят, если позволю вам отрицать то, что в действительности было между нами.
Джульетта показала на дверь, гневно сверкая глазами.
– Уходите!
– Как вам угодно. Но позвольте только прежде прояснить одну вещь. Мы с вами были выдающимися любовниками…
– Какая разница?
– Разница есть. Это факт, Джульетта. – Олден торжественной поступью приблизился к ней, почти касаясь ее и окутывая чистым мужским запахом. – Вы хотите меня так же сильно, как я вас. Я никоим образом не стану влиять на это. Я не буду…
– Я вас ненавижу, – настойчиво сказала Джульетта.
– Да, вы меня ненавидите, – согласился Олден. Солнечные лучи ослепительно сияли вокруг его головы. – Но это ничего не меняет. Желание – что пламя, у него своя логика. Если я сейчас вас поцелую, вы ответите мне. Ответите страстно, с жаром, открытым ищущим ртом.
– Нет, – возразила Джульетта, хотя у нее горели губы, а предательское тепло волнами распространялось по коже.
– Не смейте отрицать это! Если я дотронусь до вас, даже до плеча или руки, ваши ноги дрогнут. И ваше тело, так же как и мое, охватит пламя. Ваша кожа горит уже сейчас. Меня обжигает этот жар.
Джульетта прикрыла глаза и обхватила руками грудь.
– Не надо! Сжальтесь, умоляю!
– Какого дьявола! Как я могу сжалиться сейчас, когда я в агонии? – Голос Олдена вибрировал от страсти. – Я изголодался по вас. Если я стяну с вас эту безобразную сорочку и обхвачу вашу нагую грудь…
– Перестаньте – взмолилась Джульетта. – Что вы пытаетесь доказать?
Громыхая каблуками по паркетным доскам, он зашагал прочь и рванул дверь. Потом обернулся: