А вечером на площадке ее ждала Варвара.
– Не у вас? – спросила она.
– Что? – ответила Марина.
– Кто! – сказала Варвара. – Вот читайте.
Она читала. Какой хороший, ясный, опрятный почерк.
«Спасибо за гостеприимство. Но, как говорится, бойся гостя… И лежащего, и сидящего, и стоящего. У меня есть несколько пока неопределенных вариантов. Остановлюсь окончательно – сообщу. Не выйдет – уйду в горы. Шутка. Спасибо за доброту, за участие, за терпимость. Леля, учись хорошо и не расстраивай маму. Войны кончаются только благодаря умным и образованным. Берегите друг друга, и хранит вас Бог.
Ваш Алексей».
– Понятно, – сказала Марина.
– У него с собой не было никаких вариантов, кроме нашего. Откуда они взялись, скажите на милость?
– Но у вас есть телефон, и вы не всегда были рядом. Куча объявлений там и сям. Вы не допускаете, что ему неудобно жить с двумя женщинами? Что ему нужна отдельность…
– Знаю я, для чего мужику отдельность, не вчера родилась. Это он Лельки испугался… Она просто висела на нем.
«Дошло, наконец, – подумала Марина. – И этой дуре он писал, что умные и образованные спасут мир».
– Успокойтесь, Варя. Вы же разумная женщина. Не тот случай, поверьте мне, чтобы копить ненависть. Он ведь ничего вам не обещал?
– Да пошел он в жопу, интеллигент вонючий! – вдруг в сердцах закричала Варвара. – Я почему пришла, у меня в душе скребли кошки, что он у вас.
– Заходите, посмотрите.
Варвара не погребовала, прошлась по квартире. И заглянула в ванную. Досмотр был откровенный и, в сущности, наглый. И если бы не неожиданный телефонный звонок, Варвара успокоилась бы, но тихий ответ Марины: – «Я сама перезвоню» – снова наполнил ее подозрением.
– Это он? – спросила она.
– Да что вы себе напридумывали, Варя! – Но это был он. И теперь надо было, чтобы Варвара ушла. Но та не уходила и тупо смотрела на телефон.
В какой-то момент она как бы встряхнулась и пошла к двери, не сказав больше ни слова.
Марина крутилась возле телефона, но звонить почему-то не хотелось. «Я же обещала», – говорила она себе. «Я никому ничего не должна, – отвечала себе же. – Хватит на моем веку стремительных мужчин». И почему-то неожиданно и некстати заныло сердце о Никите, даже не о нем, а о том, как они тогда в учительской обнялись взглядом. Думали, что навсегда. Нет, Арсена она не вспоминала, выброшенный календарик сыграл какую-то мистическую роль в их отношениях. «Выбросите», – сказала она Элизабет, и та… И та выбросилась с балкона…
Почему-то это торкнуло. Случайность? Конечно, она… Что же еще… Какие могли быть у них линии пересечения? Но ведь от кого-то он ушел к ней, как потом от нее ушел к другой. Дурь! Миллионы мужчин и женщин совершают такой круговорот. Могла ли выстроиться между ней и Элизабет такая коварная конфигурация? Дурь! Это надо, чтобы всемогущий сверху так раскинул карты. И тут вспомнилось то, что напрочь забылось. Элизабет держит в руках календарик и у нее звенят браслеты. С чего бы им звенеть? Задрожала рука. Звенят, звенят браслеты.