Врач держал в руке факел, потому что за ночь нагнало туч и луны не было видно. Через двор они проходили под начинающимся дождем.
Монахи уже перенесли тело в часовню и положили на столе, окружив горящими свечами. Мужские и женские голоса с разных сторон хоров тянули в унисон покаянные псалмы. Прокаженные, способные ходить, толпились у дверей.
Конрад, сложив ладони, вслед за Маттео подошел к покойному. Врач не ошибся: вздутия на лице Менторе полностью пропали, и кожа, еще недавно изъеденная язвами, блестела в свете свечей, как слоновая кость.
Конрад не мог оторвать взгляда от его рук, сложенных на груди. Раны на тыльных сторонах ладоней полностью закрылись и казались теперь твердыми черными бляшками. Конрад дрожащими пальцами взял лежавшую сверху руку и перевернул ее. Язва на ладони стала такой же твердой и черной. Тронув ее пальцем, он обнаружил, что, уходя внутрь на ладони, она выдвигается на тыльной стороне, и наоборот, словно на общем стержне.
Опершись рукой о край стола, Конрад преклонил колени и возвел взгляд к фигуре распятого Христа над алтарем. В сердце его снизошел покой, какого он не знал с часа, когда в его хижине появилась Амата. Напряжение и боль последних тридцати двух месяцев исчезли, смытые прохладной волной понимания.
Теперь он знал. Подобно Джанкарло ди Маргерита, он собственными перстами коснулся гвоздя – гвоздя в ладони мертвого прокаженного!
– Я должен задать еще два вопроса, – обратился Конрад к Маттео, зайдя к нему после отпевания. – Могут ли симптомы проказы проявиться внезапно, скажем, в течение сорока дней?
Он наклонился вперед, упершись локтями в стол. Все нити были у него в руках, и не хватало лишь нескольких узелков, чтобы сплести их между собой. Картина, вытканная для него наставником, могла подорвать всеобщее почитание святого Франциска. Но Конраду истинная история стигматов представлялась более чудесной и возвышенной, чем любой миф, так же как истинная история буйной юности Франческо превосходила подчищенную версию Бонавентуры.
– Как правило, они проявляются постепенно в течение довольно продолжительного времени, – ответил Маттео. – Но мне известны случаи, когда проказа проявлялась за одну ночь, в приступе мучительных судорог. В подобных случаях воспаление охватывает тыльную сторону ладоней и верхнюю поверхность ступней. Руки в особенности становятся горячими, распухают и чрезвычайно болезненны.
Врач коснулся пальцами выпуклых вен на своей ладони, указывая пораженный участок.
– Такое острое состояние может длиться несколько дней или недель, после чего наступает онемение. Когда воспаление спадает, суставы и сухожилия усыхают, застывают в том положении, какое приняли на острой стадии болезни. Ты видел такие сведенные когтями пальцы у некоторых наших пациентов.