Мэгги выпрямилась, но не отошла от больного, точно зная, что ее соседство вызывало у него ощущение неудобства. При своем росте он привык возвышаться над людьми. И сейчас необходимость смотреть на нее снизу вверх давила на его подсознание. Вполне вероятно, что он еще и поэтому гнал всех прочь от себя.
С ней этот фокус не пройдет!
– Тебе никто не говорил, что нельзя быть такой настырной?
Она с трудом подавила улыбку.
– Золотко, я еще и не начинала. Познакомишься со мной поближе – тогда и начнешь либо любить, либо ненавидеть меня.
– Думаю, я уже тебя ненавижу.
– Сколько угодно! Ты можешь даже пытаться придушить меня, если это поможет тебе вылезти из кресла. Неужели не стыдно так себя вести? Столько людей за тебя переживают.
– Что за люди?
– В больнице. Те, что считались твоими друзьями.
– Ты там работаешь?
– В отделении физиотерапии.
– То-то ты мне кажешься знакомой. – Он оглядел ее с головы до ног. – Только раньше ты была...
– Слишком жирной?
Пит округлил глаза. Почему женщины всегда думают о какой-нибудь ерунде? Может, стоявшая перед ним девушка и была раньше потолще, он действительно этого не помнил. Зато глаза не забыл. Яркие и полные жизни. А что не сразу узнал ее – явный показатель того, насколько пустой стала его жизнь.
– Я хотел сказать, что раньше ты была с длинными волосами.
– Ага, до пояса, – согласилась она, накручивая на палец короткий завиток у лба. – Ладно, давай приступим к занятиям. У нас много работы. Твои родители показали мне комнату для тренировок и взятое напрокат оборудование. Вполне подходящее.
Черт, что за упорство! Разве он не сказал, что не нуждается в ее помощи? Не просил уйти?
– Мне кажется, ты меня совершенно не слушала.
Она снова склонилась над ним и негромко, но четко проговорила прямо в ухо:
– Ошибаешься, отлично все слышала. И решила не обращать внимания на твои слова.
Он почувствовал ее теплое дыхание на своем ухе.
Но ему нельзя расслабляться, ведь эта красавица уже стала подталкивать его коляску к двери. Пит вцепился в колесо.
– Послушай, Мэгги...
– Нет, это ты послушай.
Она снова оказалась прямо перед ним. Будь она мужчиной, ему было бы намного легче. А так он невольно косился на ее груди с едва заметной россыпью веснушек сверху.
Красивые полные груди. Как тут не залюбоваться!
– Я вытащу тебя из кресла, нравится тебе это или нет.
Он попытался не отрывать взгляда от ее лица.
– Чтобы я таскал за собой ногу и выглядел как полный дурак? Не собираюсь.
– По-твоему, каждый хромой выглядит как дурак? А раненые на войне солдаты? А дети с врожденными дефектами?