Орлов сказал, что у него в личной жизни тоже не все гладко. Невеста отказалась выйти за него замуж, когда узнала, что он едет на границу с Афганистаном. Боится бандитов, душманов, как будто они тут разгуливают толпами. И ничего, пережил. Держится.
Осинцев молчал. Лишь кивал головой и вздыхал.
— Тебя завтра повезут в больницу на экспертизу, — сказал Орлов, — так ты держись с достоинством, покажи им, что здоров. Я включил в конвой Глотова сопровождать тебя. Убедил начальство, что в таком деле надо чувствовать локоть товарища.
— Спасибо, — сказал Олег.
… На другой день, утром арестованного посадили в машину и в сопровождении наряда солдат повезли. Глотову было запрещено разговаривать с ним, и он сел в кабину, а лейтенант интендантской службы, ответственный за поездку, сел с солдатами в кузов.
Ехали долго. Олег забеспокоился, стал спрашивать солдат:
— Скоро приедем, ребята? Скажите.
— Когда-нибудь приедем, — ответил один из них. Больше до самого места никто не произнёс ни слова. Когда сошли с машины, Петруха взглядом и жестом подбодрил Олега как мог.
Вошли в здание и потом в какую-то комнату, над дверью которой была вывеска: «Приёмный покой». Мимо ходили люди в белых халатах и колпаках. На лбу у Олега выступил холодный пот.
Веснушчатая девушка в белоснежном халате с огненно-рыжими волосами, войдя в приёмный покой, спросила:
— Кто Осинцев? Олег поднялся.
— Пойдёмте. И вы с нами, — обратилась она к охранявшим его солдатам.
Осинцева ввели в просторную комнату и посадили перед столом, за которым сидели люди.
Председатель комиссии был молодой врач, лет тридцати двух, в очках, с бледным узким лицом и копной тёмно-русых волос. Кроме него было ещё четыре человека: пожилой врач с отвисшим животом, студент медик-практикант, полная круглолицая женщина и ещё миловидная румяная женщина лет двадцати восьми.
— Как чувствуете себя? — спросил председатель, внимательно взглянув на пациента. — Вы помните, что с вами произошло… (председатель взглянул на лист бумаги, лежавший на столе) вчера утром?
— Помню.
— Расскажите.
Осинцев рассказал. Вполне нормальная спокойная речь произвела хорошее впечатление на комиссию, но председателю показалось неубедительным, что причиною ссоры была мозоль. Он продолжал задавать вопросы.
— А вот нам известно, что вы первый начали драку, — сказал он. — Вы помните это?
Олег вздохнул и промолчал.
— Вы помните? — повторил вопрос председатель.
— Помню.
— Что бы вы делали, если бы вас не остановили? Олег пожал плечами и не ответил.
— Раньше у вас были подобные вспышки гнева?
— Нет.