— Где учится? — допытывался Юрий Петрович.
— В Иркутском университете.
— Как зовут?
— Марина.
— А фамилия? — Добровольский вдруг насторожился.
— Девичья была Белькова. Сейчас не знаю.
— Историк?
— Точно.
Собеседники уставились друг на друга.
— Вот уж воистину пути Господни не исповедимы, — сказал Добровольский.
Олег встрепенулся — словно ударили обухом по голове. Вспомнил, наконец, откуда знакомо ему лицо Юрия Петровича. Вспомнил тихую улочку в Иркутске. И тот жуткий необъяснимый страх, который пришлось испытать. Не за себя, конечно. За Марину.за этого хлюста, который волочился за ней. Тихая безлюдная улочка могла стать тогда печально знаменитой, если бы хватило сил поднять руку на Марину.
— Да-а, — произнёс Добровольский, удивляясь все больше и больше. — Интересная у нас с тобой ситуация. Как в той частушке: «За мной трое, за мной трое, за мной трое как один; из большого переулка Санька, Ванька и румын». Вот так, дорогой друг по несчастью, — улыбнулся Добровольский: — Из нас троих — «румыну» повезло. А мы с тобой, Санька и Ванька, остались, как говорится на бобах. — Юрий Петрович, глядя на Олега, который сидел как пришибленный, опять улыбнулся и хлопнул его по плечу: — Не переживай. Сейчас свободна твоя Марина. А я не буду мешать. Да и не конкурент я тебе.
У Олега отвисла челюсть. Но он ничего не понимал.
— Марина Викентьевна Белькова в девичестве, а теперь Пономарёва, — сказал Добровольский. — На некоторое время рассталась со своим горячо любимым и обожаемым мужем. Вот и лови момент, пока она свободна.
Олег вовсе ничего не понимал.
— Этот идиот нынче весной, гоняя пьяным по городу на своём «Мерседесе», задавил человека, — пояснил Юрий Петрович. — Его упекли на семь лет.
Новый удар обухом по голове.
«Не хватит ли на сегодня, — подумал Олег. — С ума можно сойти». И надо бы вскочить с лавки и бежать без оглядки подальше от этого новоявленного друга по несчастью. Но уж очень хотелось выведать, какие были отношения между ним и Мариной. Главное — не была ли она его любовницей? Эта чёрная мысль змеёй заползла в душу и сдавила сердце, как скользкий омерзительный удавчик.
— Она… когда уже была замужем — распутничала? — спросил Олег.
— Да ты что! — сказал Добровольский. Даже отпрянул, когда увидел окаменевшее лицо собеседника: — У тебя, видимо, знакомство-то с ней шапочное… Или уж так влюблён, что рассудок помутился на почве ревности. Успокойся. Она совсем не из той породы.
У Олега сразу гора с плеч. Вздохнул свободно и немедленно встал с лавки.
— Я пойду.
— Э, нет, дружище! — Добровольский схватил Олега за руку. — Пойдём ко мне в гости. Надо отметить такое удивительное совпадение. Пойдём! У меня есть бутылка хорошего вина.