– Я живой, – с отчаянием сказал Олег. – Между прочим, у меня есть билет в Москву. На сегодняшнее число.
– Вот и лети. Кто тебя держит.
– Какого черта я туда полечу, если ты здесь?
– Посмотришь столицу нашей Родины, поищешь дуру, которая будет варить тебе еду.
У Олега лопнуло терпение. Он встал.
– Пошли! – решительно сказал он.
– Куда?
– Ко мне домой.
– Зачем?
– Я отдам тебе эти проклятые бумаги! Может, тогда ты простишь меня и успокоишься?! Я теперь понимаю, что тебе на меня наплевать, что ты просто поразвлеклась со мной, и все! Забирай эти бумаги и неси их Глобусу! Я справлюсь и выправлю ситуацию!
– Твои бумаги больше никому не нужны, – сказала я. – Можешь проваливать в свою Германию и делать все, чтобы процветал твой бизнес. Глобус мертв, он не инсценировал свою смерть, а умер на самом деле. Покойникам не нужны бумаги, им вообще ничего не нужно.
– Глобус мертв?
– Представь себе.
– Ты в этом уверена?
– Вполне.
– Надеюсь, ты не кинула в него гранату?
– Нет. У меня нет гранат, – вздохнула я и рассказала все, что произошло в доме Глобуса. Олег внимательно слушал.
– Господи, а ведь я мог тебя потерять, – прошептал он, когда я закончила свой рассказ.
– Ты и так меня потерял. Возможно, Катьки с Димкой уже нет в живых… Она была просто замечательной подругой.
– Почему ты говоришь «была»? Она есть, и не смей хоронить ее раньше времени!
Я будто не слышала его слов, продолжала говорить:
– Мы несколько лет проработали за границей, побывали во многих передрягах. Мы попали в лапы русской мафии, которая прочно обосновалась в чужой стране и чувствовала себя довольно комфортно. Кроме того, что мы пели в ресторане, мы подрабатывали фотомоделями, если, конечно, это так можно назвать. Мы хотели сколотить денег, чтобы вернуться на Родину и зажить по-человечески. Мы снимались обнаженными. Платили нам вполне прилично.
– Ты снималась обнаженной? – спросил Олег и закурил.
– Я зарабатывала на жизнь. Я любила объектив, любила менять позы. И любила свое обнаженное тело. Я любила сам съемочный процесс, вентилятор с большими лопастями, который создавал иллюзию ветра и раздувал мои волосы. Я любила поднимать голые руки, закидывать их назад и смотреть в камеру. У меня было множество снимков. Они остались там, у фотографов, которые зарабатывают на эротической фотографии. Я смогла расторгнуть контракт, помочь Катьке и вернуться на Родину.
Я замолчала. В глазах стояли слезы, а руки предательски дрожали. Встреча с Олегом не прошла даром. Я увидела его живым и снова чувствовала волнение. Я ненавидела себя за то, что врала сама себе. Я говорила Олегу, будто ненавижу его, а чувствовала обратное. Я плакала, слизывала слезы с губ и чувствовала себя совсем маленькой девочкой, у которой отобрали любимую игрушку.