Каким-то непостижимым образом Элисса понимала, в чем дело: этот мужчина был способен ответить ей, если только она отважится задать вопрос.
— Десять фунтов за ваши мысли, миледи, — произнес маркиз, приближаясь к каменной скамье.
— Это маленькое состояние, — заметила она.
— Вот именно, — кивнул он, усмехнувшись.
— Уже второй раз за сегодняшний вечер вы делаете мне столь великодушное предложение, милорд. Кажется, цена будет повышаться и впредь. Так почему же вы готовы заплатить десять фунтов — или один фунт, если угодно — чтобы узнать, о чем я думаю?
— Ваши мысли пленили меня. — Он приблизился.
Неужели он говорит это всерьез? Или же шутит?
— Не понимаю, почему.
— Главное, что я это понимаю.
Элисса решила вести себя так, как будто беседа с Майлсом Сент-Олдфордом посреди ночи, да еще в одной ночной рубашке, была для нее заурядным делом.
— И вы не хотите попытаться объяснить мне это, милорд?
Он глубоко вздохнул.
— Вы отличаетесь от других светских дам.
Она подавила вздох и подтянула подол халата, чтобы прикрыть кончики пальцев ног.
— Этого я и боялась.
— Здесь нечего бояться, — заверил Майлс. — Этому надо радоваться.
— Не понимаю вас. — Она облизнула пересохшие губы кончиком языка.
— Я знаю об этом, — тоном безусловного превосходства заявил он.
«Джентльмен оказался скучным, впрочем, как и большинство других джентльменов», — с досадой подумала Элисса.
— Прошу вас, продолжайте, сэр.
— Женщины, с которыми мне доводилось встречаться в светском обществе…
— Вы имеете в виду дам свиты Мальборо? — перебила она.
— Да. — Черная бровь слегка приподнялась. — Кстати, а что вы слышали о придворных дамах принца Уэльского?
— Довольно мало, — призналась Элисса. — Говорят, что они прекрасно одеваются — обычно в чрезвычайно дорогие туалеты от мистера Шарля Уорса с Рю-де-ла-Пэ в Париже, что они умны, остроумны, образованы и…
— Безнравственны, — закончил за нее Майлс.
— Они и в самом деле безнравственны? — Элисса поплотнее обхватила руками колени и с любопытством взглянула на собеседника.
— Некоторые из них.
— Как удивительно…
По-видимому, лорд Корк ожидал от нее совсем других слов.
— Вы действительно считаете это «удивительным»?
Элисса кивнула.
— Я никогда не встречала людей, которые переступали рамки общепринятого поведения, когда дело касалось нравственности. Конечно, можно было бы поспорить насчет того, какое поведение считается безнравственным или распущенным.
— Можно было бы, но мы не будем спорить.
— Впрочем, мне придется сделать оговорку, милорд, — на мгновение она прикусила нижнюю губу. — Я встречала человека сомнительных нравственных качеств.