От его прикосновения по ее дрожащему телу пробежала горячая волна, и Элис, обескураженная новым ощущением, отступила на шаг и отвернулась, стараясь, чтобы он не мог понять, какое воздействие оказывает на нее.
— Благодарю вас за вашу доброту, сэр, — ровно произнесла она. — С нетерпением жду, когда смогу насладиться ванной. — Непроизвольно махнув рукой, как бы отпуская его, она повернулась к Джонет:
— Есть ли у нас травы, чтобы добавить в воду?
— Да, миледи, когда принесут сундуки с вьючных лошадей. А пока лучше вам снять мокрый плащ.
Элис кивнула, но прежде чем она успела снять алый плащ, сзади прозвучал голос сэра Николаса, испугавший ее:
— Оставайтесь в плаще. — И добавил для Джонет:
— Мокрый или нет, но в нем ей будет теплее, чем без него, если только у вас нет другого в багаже.
— Я думала, вы ушли, чтобы отдать приказания насчет моей ванны.
Он все так же ровно спросил:
— У вас есть другой плащ, миледи?
— Не такой теплый, как этот, но у моей матери, кажется, есть меховой. Возможно, раз уж ваши люди идут в замок…
— Плащ вашей матери заражен, — сказал он. — Оставайтесь в своем, пока я не подыщу вам что-нибудь подходящее. Тогда мы сможем высушить ваш плащ у огня.
— Вы так сильно беспокоитесь об инфекции, — удивилась она, — что я не могу не спросить, как же вы можете рисковать, посылая своих людей только за тем, чтобы принести мне ванну?
Он покачал головой.
— Вы забываете, что валлийцы, похоже, невосприимчивы к этой болезни. У меня есть несколько здоровых шотландцев и…
— Шотландцев?! — Она смутно припомнила, что раньше он говорил о каких-то иностранцах. — Но ведь шотландцы наши враги!
— Тем не менее они здесь есть, а также французы, которые вовсе не враги короля.
Она нахмурилась.
— Наемники!
— Если вам так больше нравится. Так, значит, я пошлю за вашей ванной шотландца? Может, он заболеет и умрет, к вашей радости.
Она демонстративно повернулась к нему спиной, и в тот же момент порыв холодного воздуха сообщил о его уходе. Она услышала его голос, но не обратила никакого внимания на слова, сосредоточившись только на своих делах.
— Похоже, скоро нам придется ехать в Лондон, Джонет.
— Да, госпожа. Я никогда там не была.
— Я тоже. — Она поморщилась. — Интересно, что значит быть под попечительством короля? У меня нет ни малейшего желания оказаться рабыней Элизабет, но если опека похожа на воспитание в чужом доме, то так и случится, потому что она говорила мне как-то, что собирается замуж за тюдорского мошенника. Скорее всего она, конечно, лгала, как и тогда, когда говорила, что Дикон бедняжки Анны хочет жениться на ней, или когда растрезвонила всем, что он подарил ей платье на Рождество, хотя Анна сама отдала ей ткань, оставшуюся от ее собственного платья.