— Кто?
Йен смущенно покраснел.
— Так зовут того здоровенного валлийца. Я слышал, как мистрис Хокинс называла его просто Хью, но я не осмеливаюсь. Она недолюбливала его, но он сказал, что присмотрит за ней, по крайней мере пока не придет знахарка, а может, и пока мы не уедем на рассвете.
— На рассвете? — Элис ужаснулась. — Мы не можем оставить ее!
— Хозяин сказал…
— Приведи его!
— Но…
— Не спорь, Йен. Приведи его. Немедленно. — Она сдернула с головы мокрое полотенце, и влажная масса волос упала на спину, доставая до бедер. Гордо подняв голову и отбросив назад мокрые пряди, она проговорила:
— Ты скажешь ему, что я ни шага не сделаю из палатки, пока не поговорю с ним. Если я умру от лихорадки, потому что не высушила волосы на солнце, вся вина ляжет на него.
Йен сразу же вышел, а Элис стала нетерпеливо ходить взад-вперед. Слезы она все выплакала. Слезами тут не поможешь. Ей нужно убедить сэра Николаса остаться.
Он пришел хмурый, явно в плохом настроении и сразу же резко отчитал ее:
— Что вам надо? Почему вы еще не вышли сушить волосы? Скоро солнце опустится, и вы не успеете.
Набрав в легкие побольше воздуха, она твердо заявила:
— Сэр Николас, Йен сказал мне о вашем решении уехать завтра. Я еще не совсем оправилась и в любом случае не могу оставить Джонет в таком состоянии.
Он стиснул зубы.
— Мы должны ехать. Король уже в Лондоне и ждет, что мои люди присоединятся к нему. Мы и так уже сильно задержались, а состояние вашего здоровья не позволит нам двигаться так быстро, как я бы хотел.
— Но мы не можем оставить ее! Кто будет за ней ухаживать?
— О ней позаботится знахарка. Мы не можем взять ее с собой, миледи. Она будет распространять заразу везде, где мы проедем.
— Я не поеду без нее, сэр Николас.
— Я уже объяснил, что у вас нет выбора. Король…
— Меня ни на грош не заботит ваш узурпатор Тюдор. Я люблю Джонет!
— Я могу принять во внимание ваши чувства, — возразил он строго, — но предупреждаю вас: выбирайте слова, когда говорите о короле.
— Почему? — воскликнула она, не в силах больше сдерживать слезы. — Вы казните меня за предательство, если я скажу, что ненавижу его?
— Нет, девочка, — произнес он уже мягче, — но ваша привычка слишком опасна, чтобы я мог позволить вам потакать ей.
— Не знаю, как вы сможете остановить меня! — Вытерев рукой глаза, чтобы хоть что-то видеть сквозь слезы, она яростно добавила:
— Я не позволю вам разлучить нас с Джонет!
За слезами она не заметила, как он подошел к ней и взял за плечи. Уверенная, что он хочет встряхнуть ее, она вся напряглась, но он не двигался. Долго стояли они в молчании. Элис ощущала тепло его рук на своих плечах, близость его большого тела. У нее перехватило горло, и слезы прекратились.