Осень подползла вместе с ним к краю и посмотрела вниз. Поток выглядел, как котел кипящей смолы. Первоначальный рев уменьшился, снизившись до равномерного гула усмиряющейся стихии.
– Нам повезло. – Она вымолвила это, и ноги ее от облегчения подкосились.
– В эту пещеру легче попасть, но я не был уверен, что она расположена достаточно высоко.
– Тогда, значит, остальные спасены, если они будут оставаться на местах?
– Да. Они ведь еще футов на десять выше.
– А они услышат нас, если я буду кричать?
– Сомневаюсь. Они как раз за поворотом. Здесь только ты и я.
– Пока не спадет вода.
Потрясение от пережитого сказалось на ней. Слава Богу, что другие в безопасности.
– А что с остальными, кто остался на Ручьях Койота? Их захватило наводнение?
– Нет. Все, что они получат – это грязь в реке. Уровень реки повысится.
– Но не настолько, чтобы затопить лагерь?
– Мы находимся в узком боковом русле, поэтому кажется, что воды много. Но к тому времени, когда вода достигнет Ручьев Койота и главного каньона, ее будет гораздо меньше: часть ее уйдет в почву, да и русло там шире.
Они спасутся. Это единственное что имело значение. Глаза ее наполнились слезами. Она старалась не заплакать, но не сдержалась и всхлипнула.
Джесс обхватил ее за плечи.
– Ты все еще боишься? – спросил он, пододвигаясь ближе.
– Нет. Это просто нервы не выдержали. Сейчас я успокоюсь.
Осени очень хотелось протянуть руки и снова прижаться к нему. Но вместо этого она выскользнула из его рук.
В течение нескольких минут Джесс сидел не шелохнувшись, и ей очень хотелось знать, о чем же он думает. Ее очень удивило, когда он поднял тяжелый тюк.
– Я собираюсь оставить его здесь. – Он стоял позади нее на краю уступа.
– Трудно поверить, что ты сумел дотащить это сюда.
– По правде говоря, у меня просто не было времени размышлять, и я действовал механически.
Так же все это время вела себя и Осень. Она была рада, что оказалась здесь с ним.
Вода отступила из пещеры, оставляя мокрый пол. Осень прислонилась спиной к стене.
– Если вода не поднимется снова, к утру мы высохнем, – предположила она.
Ее рубашка уже не липла к телу. В свете луны она видела, что и на Джессе рубашка висит свободно, оставляя вздымавшуюся от глубокого дыхания грудь открытой. Она едва заметила, что он подошел и склонился над ней.
У нее перехватило дыхание, когда, преодолев расстояние между ними, он стал гладить ее по щеке.
– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – мягко спросил он.
– Мое сердце все еще бьется как сумасшедшее, но, думаю, скоро успокоится.
Сжав руки в кулаки, она с трудом удерживалась от того, чтобы не коснуться Джесса. Ей хотелось прижать его к своей груди и почувствовать, как его сердце бьется в унисон ее собственному. Она следила за каждым его движением, пока он устраивался у стены напротив нее.